Маленькая искра зажгла во мне черное бушующее пламя, в котором
смешались все мои эмоции: ярость, гнев, обида, но вдруг мне на ум
пришла мысль, которая смогла практически потушить этот пожар: «В
принципе, это было очень даже приятно, да и сам Виларион ничего так
парень»
— Что?! Неет! Это мудила каких еще поискать надо! Какой еще
ничего так?! Кто ты вообще?! ВЫ-ЛЕ-ЗАЙ! Пошла прочь из моей головы!
ААА! — Виларион слушая этот бред, заклеймил бедную девушку
шизофреничкой. Он уже было хотел преподать ей урок за такие грязные
слова в его адрес, но услышав как середина ее безумных высказываний
оборвалась криком, он лишь ухмыльнулся и продолжил наблюдать.
Что это было?! В мою голову только что будто вогнали раскаленный
гвоздь, как же это было болезненно... Благо это быстро кончилось,
но как же все чешется... Я что подхватила чесотку от этого
богатенького ублюдка? А ведь теперь даже почесать не
получится...
Но бросив взгляд на свою руку, меня чуть не вырвало. На моей
коже то и дело появлялись и пропадали выпуклости разных размеров,
будто бы под тонким слоем эпидермиса ползают мириады разных
насекомых, а за ними будто бы охотилась выпуклость, которая была
заметно больше.
— Ааа! Что ты со мной сделал ублюдок?! — после этой фразы от
усиливающегося ощущения того, что что-то ползает под моей кожей я
не выдержала и меня вырвало на каменный пол, но сейчас не это было
проблемой, а безумная головная боль, которая вернулась и дала знать
о своем существовании, только теперь она пришла не только откуда-то
снаружи, но и изнутри.
Кое-как перетерпев приступ боли, я расслабилась и пыталась
отдышаться, так как сейчас я чувствовала себя максимально
истощенной. Во рту пересохло, так хочется попить...
Но Аюна, сосредоточенная на сопротивлении боли, не замечала, что
пот ручьями выделяется из ее тела, но не успевал он просуществовать
и секунды, как его мгновенно испарял жар, испускаемый телом
девушки. Ее температура тела была настолько высокой, что ее кожа
стала красной, как раскалённый металл. Такие высокие температуры
были смертельными для обычных людей. Но и для вампирши такое
состояние не было приятным, скорее полностью наоборот — оно
причиняло ей неимоверные мучения.
Набирающая обороты головная боль казалось превысила все мыслимые
и немыслимые пределы и девушка начала выть от боли. Но и вой по
мере усиления боли стал переходить на вскрики, которые разносились
по комнате от каждой новой вспышки неимоверных мучений.