Над головой пролетел огромный камень,
приземлившийся прямехонько на чудом сохранившуюся крышу
закопченного каменного строения неподалеку от стены. Дом с грохотом
рухнул, хороня под обломками лучников – камнеметные команды решили
помочь ополченцам.
Вновь запела труба. Да, два часа
передышки прошли, пора с новой силой насесть на ненавистных
имперцев.
Император с удивлением обнаружил, что
на этот раз в первых рядах идут воины, защищенные не только
бригантинами или вареной кожей, но и кольчугами и даже
металлическими нагрудниками.
- Кажется, простолюдины у генерала
начинают заканчиваться, раз в бой пошли рыцари, - заметил Шахрион.
– И это хорошо. – Скоро он, как видимо, пустит в ход Бронзовую
гвардию.
Исиринатийцы со страшным ревом
бежали, вперед, не обращая внимания на шквальный ливень из
арбалетных болтов, прошибающих насквозь доспехи, пригвождающие
рыцарские щиты к рукам и ломающие кости. Мертвые и раненые падали,
чтобы быть растоптанным наседающими товарищами, лучники, словно
обезумев, пускали стрелу за стрелой, и одна за другой осадные
лестницы прислонялись к стене.
Толпа напирала со всех сторон, не
было участка, где бы защитники могли чувствовать себя в
безопасности.
- Генерал, тебе не кажется это
ироничным? - спросил Шахрион.
- Прошу меня простить, владыка, я не
понимаю, о чем ты говоришь, - ответил ему Иритион.
- Самый талантливый полководец
Исиринатии закидывает наши стены трупами, штурмуя в лоб.
- У него просто нет выбора, - генерал
повернулся к вестовому, замершему в отдалении. – Быстро две сотни
легионеров к третьей башне.
Император согласно кивнул и продолжил
следить за развернувшимся внизу побоищем. Благородные всадники
карабкалась, а им навстречу летели камни и стрелы, лилось
раскаленное масло и сыпался жженый песок. Один за другим рыцари
падали и срывались, иногда защитникам удавалось даже отбросить
лестницы, снабженные железными крючьями, но никто не помышлял о
бегстве. Генерал не давал своим врагам ни минуты отдыха, посылая
отряд за отрядом на смерть во имя победы.
И все же имперцы продолжали
держаться, истекая кровью падая от усталости, они убивали и
умирали, но не отступали. Поверженных врагов сбрасывали вниз, чтобы
не путались под ногами, своих же уносили снующие тут и там женщины
с носилками. В этот тяжелый час они проявляли мужество не меньшее,
чем самые сильные воины.