- Уверен, ваше величество, что не
позже весны я так и поступлю, - равнодушно проговорил Шахрион.
Гашиэн засмеялся.
- Вот таким ты мне нравишься больше.
Жаль, что мелким ты был трусом, а то могли бы поладить.
- То, что я изменился – ваша заслуга,
и я благодарен за это, - ответил Шахрион. – Когда я разберусь с
генералом Биртом, то постараюсь вернуть долг.
- Ты смотри, все еще хорохорится.
Слушай, император, все хорошо в меру. Не спорю, твои фокусы первое
время помогали, ну там, арбалетчики по лесам, накопленное всеми
правдам и неправдами золото, на которое ты покупал у дварфов
наконечники для болтов, яды те же, наемные убийцы, но всему
хорошему приходит конец.
- И все-то вы знаете. Чистое
любопытство - давно?
- Да я двадцать с лишним лет
прикрываю тебя от Исиринатийцев и эльфов! Странно даже, что
остроухие ничего не пронюхали. Ты, конечно, умен, не спорю, но шила
в мешке не утаить.
- Не проще ли вам было, вместо того,
чтобы поддерживать меня, просто напасть и захватить все? – ради
интереса спросил Шахрион. Ему очень хотелось проверить свои
провидческие способности, и венценосец не разочаровал.
- И делиться таким вкусным пирогом с
котами? Ну уж нет.
- Может быть, на прощание вы
удовлетворите мое любопытство?
- Валяй, мне спешить некуда.
- На чем я прокололся? Шило в мешке –
это как-то расплывчато.
- На одаренных младенцах. – Охотно
объяснил Гашиэн. – Я сам собирал детей, способных колдовать, а тут
образовался конкурент. Сперва подумал, что у Ириулэнов хватило
мозгов, но им оно без надобности – у этих гадов столько народу, что
на десять Академий хватит и еще трем Орденам останется.
- А потом вышли на мой след?
- Ну да. Собственно, тогда решил тебя
в подельники взять. И не разочарован – ты был очень полезен.
«Или я позволил тебе найти себя и
взять в подельники», - подумал Шахрион, стараясь не улыбаться.
Двадцать с небольшим лет назад
Шахрион решил, что гораздо проще было бы действовать в союзе с
кем-нибудь сильным и амбициозным, но не обремененным излишним умом.
А раденийскому венценосцу, отходящему от очередного поражения,
требовался для разных махинаций кто-нибудь хитрый и изворотливый,
но контролируемый. Они нашли друг друга.
Шахрион выдавал союзнику полезнейшие
советы, а тот платил золотом и внезапными приступами слепоты. Что и
говорить, оба были довольны положением, но всему хорошему рано или
поздно приходит конец. Наверное, Шахриону следовало стыдиться союзу
со злейшим врагом, но, увы, государи очень часто вынуждены идти
против совести.