- Бегом! К коням! – Вот оно! Нужно
остановить, успеть. Главный лагерь Бирт разместил к северо-западу
от города, оседлав несколько холмов, а вот благороднейший поросенок
поставил своих людей прямо на имперском тракте.
Командующий не помнил, как успел
оказаться в седле и когда за ним появились телохранители вместе с
полусотней гвардейцев. Рискуя сломать своим скакунам ноги, всадники
галопом неслись к ополоумевшему от злости благороднейшему. Деревья
по правую сторону слились в сплошную стену, лишь факелы разгоняли
чернильную тьму. Светлячок сзади дернулся и пропал, дико заржала
лошадь – кто-то упал, но времени остановиться и посмотреть нет,
нужно успеть!
Не успели.
Когда отряд выскочил на дорогу,
лагерь заметно обезлюдил – вся конница, без малого, полторы тысячи,
устремилась на помощь товарищам, запертым в горящей деревне.
Бирт обессилено сполз с коня и упал
на холодные грязные камни.
- Проклятье!
- Да ладно тебе, вернутся они, тогда
и поговоришь, - Цард присел рядом. – Нам бы сейчас лучше вылазки
опасаться.
- Не будет ее. Все три лагеря, даже
этот, обнесены частоколом, солдаты взбудоражены, часовые на постах.
Они не посмеют.
- Тогда в чем проблема?
Бирт со вздохом поднялся.
- Ты узнаешь утром. Поворачиваем
назад, надо посмотреть, что с упавшим. – Все равно теперь они
ничего не изменят, а осада затянется, самое малое, на несколько
недель.
***
С обзорной башни открывался
превосходный вид. Шахрион вместе с Тартионной закутавшись в плащи,
сидели на обдуваемой ветрами площадке, прервав свою очередную
партию, и смотрели на запад. Туда, где догорала Пауковка.
- Владыка, твой план сработал
безупречно, по крайней мере, первая его часть. Красиво горит.
Шахрион оторвался от мерцающего
вдалеке зарева.
Да, огонь – странная штука. Он
способен намертво приворожить, удивить пляской алых языков на
поленьях, но сунь в него руку, что почувствуешь? Игры с огнем
стары. Венценосец хотел затушить тлеющие угли, но разбудил лесной
пожар.
- Мы только начали, - пожал он
плечами. – Этим ослам не хватит мозгов понять, что их переставляют,
как фигурки на доске.
- Ты не уважаешь наших врагов,
владыка, - улыбнулась советница.
- Скажи, - вместо ответа спросил
император, - за что эльфы и дварфы ценили людей, воюющих против
империи?
Этот вопрос не застал кольценосицу,
привыкшую к каверзным речам своего властелина, врасплох.