Ящерицы вблизи оказались достаточно
похожими на людей. Наверное, этих можно было бы даже назвать
симпатичными, если бы смерть не превратила их лица в бездушные
подобия масок.
Ритон присел на корточки рядом с
одним из павших, стройным молодым воином с рваной дырой на груди –
его все-таки сумели насадить на копье. Чешуйчатая кожа лиоссца в
свете факелов отливала медью, а в застывших желтых глазах рептилии
отражалось небо. По лицу, в темноте почти неотличимому от
человеческого, уже ползали мухи - и откуда эти твари только
берутся?Руки его были защищены кожаными перчатками.
Принц снял одну из них – так и есть,
на кончиках пальцев торчали небольшие когти. Насколько он помнил,
жители востока считали когти признаком мужественности, обрезать под
корень же или вырвать их считалось одним из страшнейших способов
унизить пустынного воина.
Глупый обычай – когти мешают
стрельбе, из-за чего и приходится идти на всяческие ухищрения.
Следом за перчаткой пришел черед
лука, который, к счастью, не пострадал. Оружие оказалось занятным –
небольшой - в два раза меньше, чем привычный исиринатийский, с
плечами, скрепленными полированными костяными накладками. Составная
деревянная основа была лакирована и покрыта орнаментами, а тетива
сделана - Ритон присмотрелся - да, из сухожилий.
Принц поднялся и попытался натянуть
оружие. Лук был невероятно тугой, принц с трудом отвел тетиву до
уха и отпустил.
- Поразительно, - пробормотал он. –
Мирол, ты пробовал?
- Ты же знаешь, не люблю я эти
штучки, - отмахнулся старый воин. – То ли дело, нормальное мужское
оружие. – Он погладил свой топор, висящий на боку.
- Лук тоже вполне годится для мужчин
и змеи сегодня это прекраснейшим образом продемонстрировали. Ну
что, ты изменил свое отношение к нашему уважаемому недругу?
- Удивлять император умеет, -
согласился Ритон. – Только что он еще сумеет показать за оставшееся
время? Если не завтра, так послезавтра Жемчужина падет.
- Очень хочу разделить твой оптимизм,
Мирол, - принц бросил лук на грудь мертвеца. – Вот только боюсь,
что Шахрион Третий заготовил нам нечто большее, нежели кучка конных
лучников. И это нечто может очень, очень сильно нам не
понравиться.
Четырнадцатый день третьего месяца
лета 35-го года со дня окончания Последней войны, рассвет.
Небо медленно наливалось красками,
далеко на востоке разгоралось пламя светила, готовившего новый
день. Еще вечером тучи впервые за две недели разошлись, дождь
прекратился, и ночью были видны звезды, мерцающие подобно стайке
светлячков.