От того, что положено читать старшеклассникам, я тоже не в
восторге. Например, "Преступление и наказание" Достоевского.
Впечатляет, конечно, но почему в книге все такие сумасшедшие? И
главные персонажи, и неглавные, и неглавные совсем. Мелькнет кто-то
на секунду и сразу понятно, что в голове у него не все дома, кто-то
вышел с топором прогуляться. Он может даже ничего не говорить, хотя
на всякий случай непременно скажет, развеет сомнения
окончательно.
Или я чего-то не понимаю? Вот я так и не сообразил, чем
занималась Соня Мармеладова. Что за желтый билет? Столько из-за
него волнений! Непонятно. У нас в шкафу тоже валяются желтые билеты
– талоны на сапоги, кофе и прочее – но я ни разу не видел, чтоб
мама из-за этого переживала. Видимо, в наше время люди проще к
таким вещам относятся.
Может, отец правильно сказал, что сколько бы ты не прочел,
кое-что останется скрытым, спрятанным, и по-настоящему мир узнаешь,
только прожив в нем достаточно долго? Ну, поживем-посмотрим.
Папа умеет интересно говорить. После его слов часто думаешь –
чем он мог бы заниматься, если б не работал на том заводе?
9
Обычную литературу я люблю, но спокойно. А к фантастике отношусь
по-другому. Попадется мне книга, на обложке которой человек в
скафандре, задумчивый такой, хотя лица не видно, а позади него –
луна, неземная, огромная, в кратерах, и пока целиком не прочту, не
успокоюсь. Читаю я быстро, любую книгу – за день, даже очень
толстую.
Считается, что фантастика – не самый высокий жанр. Великие
книги, мол, другие. Написаны они лучше, красивым языком и персонажи
в них – не чета героям фантастических романов.
Но сравнивать книги – как сравнивать картины. Первая великолепно
нарисована, однако на ней город, маленький, темный и сырой, как
осенний двор в старых кварталах, окна светятся тускло, безнадежно,
звезд нет, лишь пасмурное небо, и не выбраться отсюда, не убежать,
а на второй, пусть наивной и простенькой – космос, бесконечность,
путешествия и приключения...
Признаюсь, это сказано не мной, а другим человеком. Писателем,
оставшимся для большинства неизвестным, и он говорил не о
фантастике и остальной литературе, а о двух книгах. Но я решил
чуть-чуть изменить и слова, и смысл. Потому что я думаю именно так.
Даже если я неправ... то немного прав все равно.