Эдуард Данилович указал на стоявший около школы черный "рафик",
из которого как по сигналу выскочили четыре грузчика. Они
распахнули заднюю дверь и выгрузили на тележку увесистую статую
белого цвета.
Ленин. Первый вождь, как его еще называют. Ни с кем не спутаешь
даже издалека. Трехметровый, то есть увеличенный масштабом два к
одному. В кепке, смотрит с прищуром и руки в карманы засунул, но
пока не двигается. Спит.
Обливаясь потом, грузчики привезли Ильича на середину площадки,
достали полевой телефон, прикрепили электроды к ленинской голове,
и, покрутив рукоять, вывели памятник из спячки. Он вздрогнул и
огляделся вокруг.
– Владимир Ильич, скажите что-нибудь юному поколению, – с
благоговением попросил Эдуард Данилович.
Памятник секунду подумал, затем вытянул вперед руки со
скрюченными пальцами и произнес:
– Ыыыыыыыыы!
И замер.
Над площадкой повисла тишина, которая в книгах называется
"зловещей". Стало слышно, как шелестит листва на деревьях. А потом
кто-то негромко сказал "ой". Выразил общую мысль.
Первым опомнился Авангард Аполлонович. Он схватил лежащий на
столе колокольчик и потряс им около микрофона.
– Праздник окончен, быстро покидаем территорию.
Паники не было, но разбежались все стремительно. И дети, и
родители, и учителя. Завхоз убегал, держа веревку, на другом конце
которой за ним летел дядя Коля.
На площадке остались только грузчики, они принесли из машины
сеть и осторожно подходили к памятнику, примеряясь, чтоб получше ее
набросить, и Эдуард Данилович. Он сидел за столом, обхватив руками
голову и ничего не замечая вокруг. Мне его стало очень жаль.
2
Все это может показаться забавным, но опасность существовала. От
сломавшихся памятников можно ожидать чего угодно. А ломаются они
частенько.
Прошлым летом что-то перемкнуло в голове у памятника Ленину
перед воротами на нашу фабрику, и он убежал. Памятник был третьего
класса, который и ходить не должен уметь, а случилось вон чего.
Настоящий позор.
Контроль за качеством вроде и строжайший, но монументальная
психология – предмет сложный и малоизученный.
Убежал памятник в лес, он там в двух шагах. Далеко не ушел,
поблизости от проходной обосновался. Выглядывал из-за деревьев,
утром и вечером к людям подходил, что с завода шли или на
завод.
Страшно, конечно. Пять метров роста в Ильиче, не одну тонну
весит, и чего хочет – неясно. Лицо у него изменилось, стало хитрым,
заговорщицким. Высунется юрко из кустов – и обратно в чащу, как к
себе домой. Быстро освоился! А еще он выл ночами на луну и смеялся
сатанинским смехом.