В центре залы на троне сложенном из костей и черепов восседал он
– Ваарон М’Кай – кровавый владыка.
Кошмар во плоти. Бремя веков, омытых кровью.
Ваарон выглядел, как статуя на постаменте – невероятным
совершенством. Словно выточенная руками богов скульптура из
мрамора. Его бледная кожа поблескивала в полумраке, точно жемчуг.
Но глаза были словно колодцы в бездну: кроваво-красные зрачки, а
вместо белка – черный лед. Любой взглянувший на него – принц, нищий
или поэт – сразу понял бы, кто перед ним. Кровавый владыка, за
плечами которого тянулись пропитанные кровью эпохи, а на челе
лежала корона зла и ужаса. От одного вида его лишь самые смелые
сердца не наполнялись отчаянием.
Он был одет в кожаные штаны и высокие сапоги, мускулистая грудь
оставалась открытой, выставляя на всеобщее обозрение рельефные
мускулы, а плечи укрывал плащ из задубевшей кожи человеческих лиц,
сшитых вместе. Он был таким длинным, что собирался в складки на
полу у его ног. Увидев его девушка вся зажалась, прямо окаменела.
Она почувствовала, как по спине у нее побежали мурашки –
непроизвольная дрожь, которую она не в силах сдержать.
Он поднялся с трона и провел измазанной кровью рукой по волосам,
запрокинув голову назад, будто та стала слишком тяжелой. Его
ужасная мантия соскользнула с плеч, явив темной зале рельефные
мышцы.
Выпрямив голову Ваарон призывающе махнул ей рукой. И когда
взгляд его коснулся девушки, между ними будто встала вся мощь веков
наполненная черным и алым – кровью и смертью. Вампир улыбнулся
девушке, как голодные драки улыбаются жирным тюленям, явив все
оттенки отчаяния.
Кровавый владыка облизнул острые как бритвы зубы и обратился к
ней; его слова лились с трона костей над алым, расцвеченным
повисшим в воздухе запахом крови залом:
– Подойди ко мне, сладостное дитя.
Эти два слова всесильной воли наполненной мощью веков ударили по
ней, словно боевой молот, завернутый в бархат. Желание угодить
этому чудовищу стало столь же естественным, как дыхание.
Девушка мелко задрожала словно осиновый лист на ветру, и
очарованная его волей, безвольно поплелась к нему на встречу –
мотылек на огонь в ночи. Смотря на него со всем благоговением жрицы
перед ее богом. Не моля о прощении за грехи свои. Предпочитая
сладкое наказание.
Ваарон подошел к ней, закружив ее в последнем, смертельном
танце. И распахнув полную иголок пасть, жадно впился в ее
утончённою, хрупкую шею. Кадык его подскакивал с каждым глубоким
алым глотком. Как изголодавшиеся волки разрывают на части ягненка.
Звуки, с которыми они это делают, были очень похожи на те, что
издавал кровавый владыка, пока он жадно пил.