– По коням! – громко выкрикнул он.
Красноармейцы начали садиться на лошадей. У многих это не получилось с первого раза. Вчерашним землепашцам и рабочим с непривычки трудно давалось искусство верховой езды.
– Скачут, ваше благородие!
Хорунжий поднял голову. Из отдаленного перелеска показалась конная лава. Ергаков вернул винтовку железнодорожнику.
– Без команды не стрелять! – строго предупредил он новобранца и вскинул к глазам бинокль.
Приближенные цейсовской оптикой перед глазами Харлампия скакали красноармейцы. Расставив в стороны локти, они неуклюже подпрыгивали в седлах и широко разевали рты в беззвучном крике.
– Аааа! – донеслось до позиции казаков.
Темная масса коней и всадников медленно набирала ход.
Над головами казаков раздался гул и нарастающий скрежет. Артиллерийский снаряд с натугой пробуравил воздух и упал возле околицы станицы. Ухнул разрыв гранаты. Еще несколько снарядов разорвались рядом с казачьим окопом, засыпав оборонявшихся комьями черной земли. «Кажись, та же батарея садит, что нас в дозоре накрыла», – присев на дно траншеи, подумал Харлампий. Обстрел прекратился также внезапно, как и начался.