– Не совсем. Представляй это себе как роковое стечение обстоятельств. Просто как-то так выходит, что каждый раз, когда приходит новый врач или медсестра, в первые дежурства кто-нибудь умирает. За тем, как ты себя поведёшь, будут очень внимательно наблюдать и санитары, и вся больница. Им же надо понять, что ты за птица. Так что демонстрируй уравновешенность.
Она извлекла пепельницу из ящика стола, мы аккуратно потушили бычки и направились в ординаторскую – составлять план моих дежурств.
***
Прежде чем заступить на первое ночное дежурство, я несколько дней входила в курс дела, узнавая местные порядки и особенности. Новые коллеги возлагали большие надежды на моё появление, потому что потребность в докторе-дежуранте была очень высока, и каждый из них устал брать дополнительные ночные смены, залатывая кадровые бреши собственным гуманизмом. По правилам, процедура оформления работника в такое заведение должна быть весьма продолжительной, – не знаю, каких ангелов планировал видеть в стенах тюрьмы тот, кто писал эти инструкции, но специально обученные люди в форме наводили справки о моей семье едва ли не до седьмого колена. «Вдруг твоя бабушка – агент Моссада?» – смеялась Ольга. Мне объяснили, что на такую работу стараются не брать, например, тех, чьи родственники сидели в тюрьме или живут за границей. При этом сотрудников в тюрьме не хватало, и соблюдение подобных регламентов «на безрыбье» попросту создавало учреждению надуманные, дополнительные трудности. Как будто им было из кого выбирать! Как бы то ни было, реальная жизнь очевидно отличается от бумажной, и поскольку все это понимали, я приступила к работе до того, как официальное оформление было завершено.
В первый день меня вызвал к себе начальник охраны. Его кабинет выглядел по-спартански, но над столом был размещён портрет президента в золочёной рамке, а перед начальником красовался дорогой письменный набор из змеевика. Впрочем, в данных обстоятельствах богато сверкающие маленький глобус и вертикально торчащее перо выглядели дешёвой бутафорией.
Начальник задавал вопросы про моё обучение и место жительства, про ближайших родственников.
– Были ли ваши родители судимы? – Поинтересовался он казённым голосом. Я ответила отрицательно. Мои родители развелись, когда мне было четыре, и я многие годы не видела своего отца.