, суть, надобность, полезность, изменив тем самым их структуру ДНК. Вереница цепей рабского подобострастия, наконец, освободиться от невольничества, реликвии уважения и почитания церкви
прошлых верований, и возымеет собственные взгляды и суждения.
Промочите засохшую кровь молоком, и смойте её. Устаревшая церковь предастся анафеме современных модернистских мировоззрений и самоуничтожится. Осталось определить, – что же поспособствует срыванию оков? Открыть им завесу в моё царство, бесспорно, было бы самым действенным, но я не приверженец радикальных экстремистских мер, способных в одно и то же время породить и обратный аффект. Я более склоняюсь к последовательности и конструктивности действий, чтобы те успевали усваивать данные им уроки и подготавливаться к следующим…
О, как бы мне хотелось отблагодарить себя за правильное решение и отправиться к вам, на Тихую гавань безбрежного океана. Там бы я улёгся на гамак, растянувшись между проливами двух материков, и отвёл бы душу. Но никакого мне жалования, никакого отпуска, пока не расплачусь с долгами…
Стало так легко, словно через приоткрытое окно заструился голубой воздух небесной свежести, ублажающий мои нервы после длительных размышлений. В моём распоряжении константа бесконечности, а они щёлкают время как семечки, – и за это время успевают обменяться всякой ересью, которая-то и затрудняет мою работу — возвращение долгов; затрудняет, как, впрочем, и все другие их выходки, загрязняющие напиток.
Будучи от рождения обделённым багрянородной (голубой) кровью, передающейся по наследству, я являюсь самым бедным предпринимателем, и все по той же причине… Вот мне и приходится давать то по черепу, то в глаз, то в бровь этим негодникам: землетрясения, смерти, цунами, бури, наводнения, – и всё только с той целью, чтобы они перестали маяться дурью и заметили мои призывы к вашей милости. Они, наверное, свыклись с моими всплесками рук и взрывами голосовых связок, наподобие: «Что вы, черти, творите?!». Для них это стало обыденностью, атмосферными возмущениями!..
А что вы скажете об их смене дня и ночи? Лично мои глаза и без того воспалённые, устают за всей этой фантасмагорией наблюдать, которую они сотворяют. А мои сны?! Вы знаете, что я вижу изо дня в день на протяжении пяти миллиардов лет? Их! Только их! Увольте. Причём во снах я их поедаю; меня то и дело рвёт от этих несочетаемых ингредиентов и послевкусия марганцовки. Но во сне, как в царстве мёртвых Аид, все повторяется и я вновь и вновь запихиваюсь ими; мне уже хочется переварить их, наконец, и выплюнуть в