– Таня Алексеенко приедет, – мама безошибочно угадывает вопрос, отраженный в моих глазах. – И Галина Семеновна с мужем.
– О боже! И Галина Семеновна? – снимаю куртку и вешаю ее на крючок.
– И соседи придут в новогоднюю ночь. И Нюра с родителями. Всем любопытно, за кого наша Варюшка выходит. – Мамуля косится на Федьку. Я перехватываю взгляды родных, сканирующие моего друга, словно лазером.
– Мальчик хороший, Варюша. – Шепчет мама. – И ведет себя совсем не как друг. Может, все у вас получится?
– Мамуль, ты то знаешь правду? Он просто друг. Не говори глупостей, – фыркаю и прохожу в гостиную. Ну что ж – осталось пережить налет родственников и, считай, афера удалась!
17. Глава 17.
Варя.
– Виталик, Витя! Куда вы побежали? Давайте-ка обратно в баню. – Двери распахиваются, выпуская на волю сосновый пар и краснолицего дядю Сережу. – Мы еще не закончили!
Мальчишки надеялись сбежать от «очень полезных процедур для настоящих богатырей», но… не вышло. Родители устроили банный день – давняя традиция нашей семьи, о какой пришлось узнать и Федьке. Очевидно, мужики решили испытать моего друга на прочность. Ну… или вымыть из него всю прошлогоднюю грязь.
Галина Семеновна смазывает коржи кремом с таким видом, словно спасает мир. Тетя Таня Алексеенко корит на чем свет стоит школьную программу и ЕГЭ, которое предстоит сдавать ее сыночку Костику. А я… наблюдаю в окно за раскрасневшимися мужиками, несущимися в сугроб. Возглавляет шествие папа, за ним послушно бегут дядя Сережа, Захар Анатольевич – муж Галины Семеновны и… Федька.
– Варюша, посмотри, там не Анечка к тебе в гости пришла? – щебечет мама, прилепившись взглядом к моей офигевшей физиономии. – По-моему, ее шапочка красненькая над калиткой мелькает. И как только мамуля углядела?
– Хорошо, мам. Пойду.
Чего это Нюрке Васнецовой понадобилось от меня тридцать первого декабря? Ей, выходит, к празднованию не надо готовиться? Набрасываю на плечи куртку, натягиваю шапку, опускаю ноги в мамины валенки (надевать сапоги – слишком много чести для всяких там) и выскакиваю на порог, едва не столкнувшись с Федькой.
– Поленкина, приём, – он тихонько щипает меня за щеку и косится на калитку. – Жених к выполнению своих обязанностей готов.
– Голый? – прослеживаю взглядом за румяным лицом Федора и его крепкой грудью с порослью темных волос, сбегающих к животу, ниже… А что там ниже я не знаю – голый зад Федьки прикрыт банным полотенцем. Не очень-то хочется знать!