Ника снова хлопнула туфлей о столик и уронила ее, вдруг
остыв. Осела на табурет.
— Простите. Не знаю, что на меня нашло. — Она потерла рукой
лоб. — Нет, я, конечно, хочу гулять и нормальную одежду, и окно открыть не
откажусь, это необходимо, но вот нападать на вас никакой необходимости не было.
Это… наверное, стресс накопился.
Мир поднял брови и, подумав, кивнул.
— Часы, — сказал он коротко и протянул ей тяжелый прибор,
похожий на будильник. На циферблате теснилось множество разных шкал, но
основная была хорошо знакома Нике: двенадцать отметин и две стрелки разной
длины.
— Спасибо.
— Чтобы раздобыть привычный вам механизм, потребовалось
некоторое время.
— Ну, с одеждой таких проблем, наверное, не будет, — с
виноватой улыбкой предположила Ника. — Я совсем не капризна, мне подойдет самое
простое платье, какие носят ваши служанки, а обувь вы так замечательно и легко
подгоняете по ноге, что можно взять любую пару.
— Я распоряжусь.
— Книги. Книг на моем языке у вас, очевидно, нет.
Мир качнул головой.
— И интернета нет. Ну это понятно. Ладно, тогда бумагу и то,
чем пишут, я хотя бы сама буду что-нибудь писать временами, чтобы не забыть
буквы. Дневник! Стану вести дневник. Или сценарий сочинять.
— Будет.
Ника прошлась, чтобы успокоить нервы. Воздух вовсе не
казался застоявшимся: с приходом Мира комнату словно прополоскал свежий ветер,
однако вопрос с окном все же надо было решать. Ника на глазах у хозяина
потянула за ставни. Мир молча подался вперед.
— Окно! — предъявила Ника. — Предположим, на ночь мы его
закрываем. Но днем? Когда на улице солнце! Мне хочется дневного света, хочется
воздуха! Неужели я слишком многого прошу? Откройте мне окно! Почему я тут будто
замурована? Какой смысл в окне, если его будто бы и нет?
Мир неспешно подошел к ней, и Ника осеклась.
— У вас столько эмоций, — сказал он спокойно.
Она пристыженно опустила глаза.
— Окна в этом доме открываю только я, — продолжал он таким
тоном, который делал бессмысленными любые протесты. — Виола пыталась это до вас
донести, я полагаю.
— Виола ваша экономка, вы сами говорили. И даже ей нельзя
тупо банально открыть окно?
— Нельзя.
— Что за ним?
Ника вдруг испугалась. Мир слегка улыбнулся, наблюдая за ее
реакцией.
— Все что угодно.
Он тронул ставни рукой, будто собирался их открыть, но потом
передумал. Сделал несколько шагов, выискивая, куда бы присесть, но хлипкий
табурет у туалетного столика не вызвал у него доверия, а на незаправленную
девичью постель садиться, конечно, было вовсе неприлично. Скрестив руки на
груди, Мир привалился плечом к шкафу.