Уберфал - страница 10
- Разве зомби ночью работают? - здоровяк Кайзер с сомнением разглядывает рваную рубаху со следами крови вокруг дыр.
- Их с места на место перебрасывают. Днем стараются не таскать. Слишком часто их с регулярными частями путают. Один разок прилетит со специальной начинкой - и все, стройка встала.
Ненавижу зомби. Пока доморощенные маги не научились с ними эффективно бороться, эту дрянь периодически пускали в передних рядах атакующих. Пока им костяк из пулемета размолотишь - кучу патронов пожжешь. И в рукопашной надо голову разбивать, иначе не упокоить. А насчет “медленные” - когда покойник тебе в ногу вцепился, тебе уже не важно, как быстро он бегает. Потому что или ты лопаткой ему грабки отсечешь за пять секунд, или на тебя навалятся остальные и загрызут.
- Все готовы? Тогда за мной. А то Шварц уже разорялся, почему это у “нахтов” шнапс забрали без разрешения.
Совершенно невозмутимый Крюгер выдвигается первым, навьюченный патронными ящиками. А у меня возникает подозрение, что они там на пару с Бесноватым не просто так шушукались. Потому что помощник пулеметчика пьет мало. А вот Адольфу бутылка - на один вечер. И пойдет догоняться. Как он любит говорить в таких случаях:
- Всегда есть место подвигам и поискам приключений на пятую точку. Кто со мной? Я угощаю...
* группенфюрер - командир отделения. Это потом уже во времена Большой войны аналогично называли генерал-лейтенанта СС. В пехоте все было куда прозаичнее.
Я не знаю, кто назвал “нейтральной полосой” перепаханную снарядами землю между озверевшими войсками. Наверное - это был какой-нибудь шутник из штабных, для кого линия на карте важнее людей, брошенных умирать ради очередной кочки с номером. Сколько их было, этих “стратегических высот” за прошедшие годы? Не сосчитать.
Для меня “нейтралка” - всегда представляется серым куском Ада, опутанным обрывками колючей проволоки и затянутым мутными облаками от сгоревшей магии. Летом здесь не продохнуть от приторной трупной вони. Зимой в нос шибает кислятиной от различной полуразложившейся химии. Никакая маска не спасает от этих вечных запахов войны, уничтожившей все живое и мертвое на выжженой ленте, протянувшейся с севера на юг в когда-то плодородной долине. Ширина полосы обычно около двух километров. Где вояки умудрились закрепиться на возвышенности - там расстояние увеличивается. У небольших озер, болот и остатков леса - уменьшается. Кто-то из переброшенных с севера рассказывал, что на некоторых участках можно без оптики разглядеть чужие каски, изредка мелькающие над срезом окопов. Четыре сотни метров. Хороший стрелок запросто подловит зеваку. Но это до момента, когда наступивший снарядный голод насытят перед очередной кровавой мясорубкой, после чего и первую, и вторую линию траншей смешают с землей снова и снова.