Неужели это яд? Императорское семя оказалось намного ядовитее
своих более мелких собратьев? В таком случае, почему я не чувствую
боли? Мне, наоборот, кажется, что рука стремительно приходит в
норму. Вон и разорванный палец уже практически не даёт о себе
знать. Он весь перепачкан кровью, а на месте раны видна лишь
тоненькая полоска розовой кожи.
— Точно не успеет. Осталось всего шесть песчаных мер. Да и
наказать его должны за то, что полез за границу дозволенного.
Поэтому поздравляю тебя с первым местом, Лиро.
Эти слова Таркина заставили меня забыть обо всём. Шесть песчаных
мер — это крайне мало. Чуть больше двадцати вдохов. Ещё хоть
мгновение промедления и я точно не успею.
Ну что же, пора мне снова удивить всех собравшихся. Показать,
что я не бездарь. Пусть звёзды и не хотят говорить со мной, но
земля всё же сжалилась и открыла один свой секрет. Открыла после
десятков тысяч вдохов, потраченных на понимание всего одного,
простенького обращения.
Обращения, что я смог постичь без звёздного света, горящего
внутри любого идущего.
Прикинув примерное место, я слегка оттолкнулся от гладкой
поверхности Клыка и начал падать, считая мгновения, чтобы не
опоздать. Четыре вдоха и руки вновь обожгло болью. Шершавый камень
отлично умеет сдирать кожу с ладоней.
Примерно в районе второго приюта я собрал те крохи энергии, что
научился накапливать и толкнул их в ладони. А затем, толкнул в
скалу, чтобы она помола мне. И величественная скала не
отказала.
В одно мгновение ладони словно покрылись самым липким клеем, что
умеет варить кожевник Сомар. Резкий рывок, едва не вывернул руки,
отозвавшиеся резкой болью. Ещё немного проехал вниз, а затем
энергия иссякла. Но этого оказалось вполне достаточно, чтобы
ощутить опору под ногами. Чувство расстояния не подвело меня.
Второй приют оказался именно там, где я рассчитывал.
— Вот же зергов ублюдок! — выругался Лиро, что вновь заставило
меня улыбаться.
Дальше я провернул тот же трюк ещё дважды. Каждый раз боль в
руках лишь усиливалась. И когда оставалось всего две песчаных меры,
ноги коснулись расчищенной площадки, с которой собиратели начинают
своё восхождение на Клык.
— Собиратель Ян закончил сбор, старейшина. — произнёс я,
поклонившись суровому Йорго.
Старик смотрел на меня исподлобья, сжимая в руке своё любимое
средство воспитания и обучения одновременно — толстую ветвь от
каменного дерева.