– Уна. Уна Мельсида. Ещё раз добро пожаловать. Идём, я покажу тебе твое место, – она направилась в начало стола и указала на кресло по правую руку от Карин. Сама села напротив и, приподняв его тарелку, запустила её плавание над полными угощений блюдами. – Говори, что хочется, или кивай, она сама справится, – пояснила девушка.
Саймон несколько раз кивнул над мясными и овощными блюдами. По сторонам старался не смотреть, тяжёлый взгляд Карин он чувствовал буквально кожей и сталкиваться с ним, почему-то не имел никакого желания. Остальные вмиг забыли о знакомстве и через пару минут уже весело болтали между собой. Их прервала все та же Карин, она вдруг встала и, высоко подняв кубок, произнесла:
– За серпентес!
– За серпентес! – воскликнули все сидящие за столом и одновременно поднялись на ноги.
Саймон вскочил последним, он всё ещё не понимал, о чём речь, но тоже выпил. Дальше трапеза продолжилась в обычном режиме, с шутками и смехом, на том же непонятном языке. Ему от происходящего было как-то не по себе, и, не придумав ничего лучше, он начал украдкой рассматривать зал. Все те же крокодильи шкуры и змеиные изваяния, огромный камин напротив, позади – три окна. А вот входов в зал было целых четыре – по два с противоположных сторон. Осушив второй по счёту кубок, он все же осмелился бросить беглый взгляд на Карин, но тут же вернул его обратно в тарелку, она, ни сколько не скрываясь, сама откровенно его рассматривала.
– Ты так похож на него…
– На кого? – он отложил приборы в сторону.
– На нун-галене, и это очень необычно. Мне казалось, что случайно созданные человеческие воплощения, тем более живущие среди людей, не наследуют всех важных особенностей внешности или характера.
Здесь следовало что-то ответить, но он понятия не имел что. И пока пытался придумать достойный вариант, она отвлеклась на остальных. Можно было облегчённо выдохнуть.
В конце ужина все по очереди начали вставать и, прощаясь, покидать зал, на месте оставалась только Карин, которая все оставшееся время задумчиво вертела в руках свой кубок. Уна поднялась последней.
– Всем хороших снов, – она вышла из-за стола, а потом и из зала, захлопнув за собой тяжёлую дверь. Саймон с Карин остались вдвоём.
Он мало что помнил из прошлого, но сейчас почему-то думалось, что такого напряжения ему не доводилось испытывать никогда. И всё же в этой странной ситуации ему нужно было как-то спросить, где ему следует ночевать. Как будто услышав его мысли, Карин произнесла: