– Это и не совмещается, – мрачно констатировал Саймон. – А что там с этим существом, что поймали? Расскажи хоть раз?
– Это не существо, а человеческое воплощение Мирум – Эми. Сейчас её держат в подземельях, причём очень глубоко, чтобы ты её не увидел. Мельсида боится, что с тобой произойдёт то же самое.
– Со мной? – он усмехнулся. – Она и на человека-то не похожа, если Мирум выглядит так же, то мне жаль Фортиса.
– Прекрати. Они обе действительно очень красивые, просто во время битвы выглядят несколько иначе. Эми, кстати, сейчас у немилимов, я сегодня приносила ей еду. На ней живого места нет, зрелище не из приятных.
– А они что, её пытают?
– Да, Мельсида приказала вытащить из неё всю информацию о человеческом, даже если её придется убить. И, судя по тому, что я видела, осталось недолго.
Саймон на минуту затих. Вся эта ситуация ему почему-то совсем не нравилась, и вовсе не потому, что он жалел эту полукошку, просто происходящее казалось опасным.
– Но она же, получается, воплощение Мирум? С ней, наверное, нельзя так же, как с остальными?
– Других способов высшие не знают, да и время работает против нас. Здесь выбор простой: или погибнут все люди и мы станем самым слабым кланом в изгнании, либо она расскажет все как есть. В этом случае её не убьют, хотя, конечно, и в Корнивора обратно её тоже не примут. Людей они не любят, даже своих, а уж для предателя обратной дороги точно не будет. Она, видимо, понимает это, потому и упирается.
– Но ведь она может остаться среди магов?
– Нет, не может. Их человеческие воплощения настолько зависимы, что не способны жить без своих создателей.
– А у нас по-другому?
– Мы, конечно, скучаем по своим высшим, грустим, но не умираем от их отсутствия.
– Получается, у неё нет выхода? Она умрёт в любом случае?
– Да, только нежелание говорить немного ускорит конец.
– Какой ужас. Я, безусловно, не испытываю к ней никаких эмоций, но и смерти не желаю.
– Иногда кому-то просто положено умереть. Давай лучше оставим всё это и поедим?
– Да, давай.
Уже после того как она ушла, Саймон сходил в ванную, привёл себя в порядок и лёг в кровать. Для сна ещё было слишком рано, но ему почему-то казалось, что так будет лучше. Проворочавшись почти час, он встал, достал один из графинов из запасов столика перед камином, сел с ногами в кресло и бездумно уставился на огонь.