– Ты что-то хотела, милая?
– Мы подумали и решили забрать тело Эми вместо вас, – ласково ответила Мэрит. – Все боятся говорить с вами, а я нет.
– Молодец, что не боишься, – Мирум сглотнула непрошенный комок в горле. – Не переживай, я сделаю это сама. Вам там делать нечего.
– Ну тогда мы должны пойти с вами!
– Нет. Сирены поднимут вой, а мне и без того будет нелегко.
– Но вы не можете пойти туда одна, это неправильно.
– Я попрошу Хаоса быть рядом. Сколько у нас осталось времени?
– Совсем нет. Всё должно произойти сегодня.
– Сегодня так сегодня, – Мирум тяжело вздохнула. – Низшие уже готовы?
– Да, – девушка вновь уложила голову ей на колени. – Они заберут её сразу после церемонии, как и положено. Все ждут только вас.
– Ну, значит, подождут ещё немного. Мне необходимо собраться с мыслями.
В воздухе ненадолго повисла тяжёлая тишина.
– Никогда бы не подумала, что Фортис такой жестокий, – вдруг высказалась Мэрит. – Мне казалось, что он серьёзный, рассудительный, даже в чём-то справедливый. Ведь они могли остановиться, могли не добивать нас. Мы, возможно, даже выдержали бы этот бой, но он накинул на вас сеть и начал убивать. Как так вышло, Нун-галене?
– Я не знаю, милая.
– Но мы же можем решить это? Можем исправить?
– Я пока не знаю, – глава зажмурилась. – Я сейчас вообще ничего не знаю.
Спустя ещё несколько минут сзади вновь послышались тихие шаги, и на плечо Мирум легла ладонь.
– Нам нужно идти, – прошептала Аида.
Дальше всё было как в тумане: длинные тёмные коридоры, запах гари вперемешку с кровью, прячущиеся по углам вампиры, словно паразиты, затем огромная дверь, неведомое пространство за ней и тишина.
– Позови Хаоса, – прошептала Мирум. – Я не справлюсь без него.
– Он уже там, – Аида погладила её по плечу. – Он не оставит тебя, не бойся. Иди.
И Мирум пошла через весь зал к площадке. Сначала впереди был виден только свет, потом на краю показалась фигура Хаоса, а следом и маленькое человеческое тельце у его ног. Она невольно остановилась.
– Иди сюда! – грозно позвал её джинн. – Ты должна её принять.
С трудом совладав с собой, высшая дошла почти до конца, но всего в паре шагов остановилась. Впереди лежал мёртвый изувеченный кусок плоти, весь в порезах, колотых ранах и ожогах от клеймления. Волос на голове почти не было, кости вывернуты, некоторые торчали наружу, а лицо настолько обезображено, что, если бы не внутренняя связь, она бы ни за что её не узнала. Не выдержав этого зрелища, глава упала на колени и закрыла лицо руками.