Ворча вполголоса,
чередуя молитву с ругательствами, де Торхес удалился. Впрочем,
совсем скоро его крики были слышны по всему кораблю. Рамон
умел даже несколькими словами как следует взбодрить и донести
нужную его капитану мысль до самого последнего палубного
матроса.
Закипела работа. На
мачтах взвились сигналы, приказывающие каравелле Джузеппе следовать
за караккой и предупреждающие о скором бое с неизвестным по
численности противником. Боялась ли этого команда… команды на обоих
кораблях? О нет, скорее совсем наоборот, морские хищники чуяли
скорую добычу. Очередную, далеко не первую за последние то месяцы
пиратствования в Адриатике и не только.
Пираты… Диего де
Ларго-Виллаима не испытывал иллюзий относительно того, чем он
занимался. Пират, он и есть пират, пусть и на службе у итальянского
короля. Поймают, так церемониться не станут – в лучшем случае
просто отрубят голову прямо на окровавленной палубе. Возможен и
худший исход – отправка в один из крупных османских портов,
чтобы казнить уже там, да с истинно восточной жестокостью, среди
которой посадка на кол ещё не верх уготованных пленникам мучений.
Но для этого его нужно суметь поймать! Сложное дело, учитывая то,
что он уже несколько месяцев пускал на дно османские корабли или и
вовсе приводил их в качестве трофея. Не в итальянские порты, а в
феррарские, чтобы если на кого османы и могли возмущённо рычать, то
не на короля Италии, а всего лишь на герцога Эрколе д’Эсте. Всем
всё понятно в этом случае, но и вот так прямо обрушиться что на
Феррару, что на Италию, османский султан не мог себе позволить.
Вот-вот готовая начаться война империи с Венецией заставляла
Баязида II прежде всего готовиться к войне именно с этой
республикой. А ещё пытаться удержать в стороне от схватки других
соседей, особенно Италию и Испанию. Надежды были не просто так, не
пустые! Правильно посылаемые им в Рим и Перуджу дипломаты
напоминали обоим Борджиа, что у Святого Престола с Османской
империей мир и вроде как взаимовыгодные отношения. В то время как с
Венецией конфликт из-за Сиены и особенно Ливорнской республики и
правящего там Савонаролы.
- Две торговые галеры!
– раздался крик матроса, находившегося в «гнезде» центральной
мачты. – При них большая кадырга.