– Все. Иди, милая. Иди домой, дочка, жди мужа.
Наташа встала. Спросила:
– А что... когда мне...
– Как понесешь – сама про меня вспомнишь. Ждать буду три
месяца... а если не дождусь – не обессудь.
Наташа кивнула. Сглотнула возникший в горле комок. Почему-то
сейчас она твердо верила во все, обещанное знахаркой... и при этом
до боли ясно понимала, что через три месяца, если и впрямь все
получится, ей будет нестерпимо жалко отдавать деньги. Появится
искушение списать все на совпадение... ну не отдавать же пять тысяч
долларов этой грязной шарлатанке?
И в то же время она понимала – отдаст. Может быть, до последнего
дня протянет, но принесет.
Потому что будет помнить этот легкий хлопок неухоженных ладоней,
и эту волну холода, внезапно распространившуюся по кухне.
– Иди, – с легким напором повторила ворожея. – Мне еще ужин
готовить, в квартире убираться. Давай, давай...
Наташа вышла в темную прихожую, с облегчением скинула тапочки и
надела туфли. Колготки, кажется, выдержали... надо же, и не
надеялась...
Она посмотрела на ворожею, пытаясь найти какие-то слова –
поблагодарить, уточнить, может быть даже – пошутить, если
получится, конечно...
Но Дарье было не до нее. Глаза ворожеи округлились, она смотрела
прямо в запертую дверь, слабо водила перед собой руками, и
шептала:
– Кто... кто... кто?
А в следующий миг дверь за спиной Наташи с грохотом
распахнулась. Прихожая враз оказалась заполненной людьми: двое
мужчин крепко держали ворожею за руки, еще один быстрым шагом
прошел на кухню – не оглядываясь, видимо хорошо знал планировку.
Рядом с Наташей оказалась молодая черноволосая девушка. Все мужчины
были одеты просто, и как-то нарочито неприметно: шорты, в которых
по случаю невиданной жары ходило девяносто процентов мужского
населения Москвы, футболки. У Наташи вдруг мелькнула неожиданная и
пугающая мысль, что сейчас такая одежда – нечто вроде неброских
серых костюмов работников спецслужб.
– Как нехорошо, – осуждающе сказала девушка, глядя на Наташу и
качая головой. – Как гнусно, Наталья Алексеевна.
В отличии от мужчин она была в темных джинсах и джинсовой
куртке. На шее поблескивал кулон на серебряной цепочке, на пальцах
– несколько массивных серебряных колец: вычурных, фигурных, с
головами драконов и тигров, переплетающимися змеями, какими-то
странными, похожими на буквы неизвестного алфавита, узорами.