– Мне неприятна мысль о том, что человек, служащий в этом или каком-либо ином нашем комитете, может быть ослеплен какими-то предрассудками. – При этом он бросил недобрый взгляд на Уолша.
– Но я никого не хотел обидеть, мне не хотелось бы, чтобы меня обвиняли в шовинизме. Прошу прощения, миссис Уилльямз, – стал шумно извиняться он.
– Принимаю ваше извинение, – сказала Кили, но тон ее ничуть не смягчился. – Извините, что нарушила ход ваших мыслей. Что вы собирались нам сказать?
И все продолжалось именно таким образом. В течение последующего получаса выдвигались и обсуждались различные идеи. И все это время Ван Дорф взирал на происходящее с почти сладострастным любопытством, глаза его так и метались над столом, словно отлетающие рикошетом пули. Его магнитофон не переставал работать. Когда ему подали счет, он нацарапал на нем свое имя и резко поднялся.
– Полагаю, нам всем пора возвращаться к своим делам. Спасибо, что согласились прийти на этот ланч. Метрдотель вызовет нам всем такси, – сказал он, когда все встали.
– Пожалуй, пройдусь пару кварталов, – заметил Паркер. – Миссис Оллуэй, позвольте помочь вам надеть пальто. – Что он и сделал, проводив Бетти до двери.
– Деверекс, не хочешь ли поехать на такси со мной? – спросил Уолш.
– Спасибо, но мне необходимо заглянуть в офис. Я возьму другое такси.
– Тогда, если не возражаешь, я возьму первое.
– Ничуть, – бросил Дакс вслед другому конгрессмену, неуклюже заковылявшему к выходу.
Ван Дорф, уложив в карманы катушки с магнитофонными записями, ринулся к автомату для сигарет. Кили и Даксу подарили несколько минут относительного уединения.
– Время от времени напоминай мне, что я не должен никогда выводить тебя из себя, – прошептал он ей на ухо, протягивая пальто и ожидая, пока она просунет руки в рукава. – У тебя острые коготки.
– Невежественный, нетерпимый шут! Он просто смешон, – бросила она. – Подумать только, что он занимает пост конгрессмена. Это даже страшно.
– Ты была великолепна. – Его рука задержалась на ее талии. Случайному наблюдателю могло показаться, будто он просто с бесстрастной вежливостью провожает ее. Более внимательный наблюдатель заметил бы, что его прикосновение больше похоже на ласку.
– Почему ты сказал им, что мы встречались прежде? – бросила она через плечо.
– По моей информации, Ван Дорф безжалостный репортер. Он охотится за новым Уотергейтским скандалом. Берегись его, Кили. Он волк в овечьей шкуре.