А потом я позволил себе слабость. Уже утром, когда сумки были
собраны, а трактирные слуги подготовили сонного Ромчика к дальней
дороге, я решил искупаться. Когда мне еще представится возможность
понежиться в теплом бассейне? И так меня расслабило это купание,
что я чуть было не отменил поездку. К счастью, сумел себя
пересилить и, попрощавшись с девчонками, выбрался из убежища.
В конюшне меня встретил недовольный ранней побудкой и тем, что
его трогали посторонние люди, Ромчик. И я видел по его наглым
лошадиным глазам, что он готов исполнить очередной свой трюк.
Поэтому поднес сжатый кулак прямо к его носу и коротко
предупредил:
— Не балуй! Не до твоих выкрутасов сейчас.
Конь внимательно обнюхал кулак, не нашел в нем ничего
съедобного, фыркнул и отвернулся. Но ерепениться не стал, ни пока я
навешивал на него чересседельные сумки, ни пока выводил его со
двора. Дураком он не был, и прекрасно понимал, когда можно играть в
королеву драмы, а когда лучше поостеречься. И сейчас, чувствуя мое
раздражение, вел себя, как и подобает верному скакуну.
С остальными членами отряда прощаться не стал. Те, по моему
приказу, отправились спать сразу после окончания нашего
внеочередного собрания. Так что провожал меня только сонный
раб-конюший, которому я от своих щедрот отсыпал несколько
завалявшихся у меня медяшек.
На воротах, как ни странно, проблем не возникло. Хотя я и
выезжал еще до их открытия. Единственно, что мне пришлось минуты
три стучать в дверь караулки, дабы добудиться засонь из стражи. Но,
когда мне это все же удалось, меня выпустили без всяких вопросов. И
были настолько вежливы, что я сразу догадался — весть о вечерней
взбучке дошла и до них. Ну, тем лучше, меньше проблем моим ребяткам
будет.
До того, как полностью развиднелось мы ехали не торопясь. В
принципе, мне ничего не мешало ехать сразу галопом, но это было бы
крайне неосмотрительно, учитывая плохую видимость и близкое
расстояние до города. Страже не стоило знать, что я куда-то спешу.
И лишь когда Вохштерн скрылся из виду, я позволил Ромчику наконец
показать свою удаль. Мы рванули так, что в ушах засвистел
ветер.
И вот только сейчас я действительно понял, чем дорсак отличается
от других лошадей. Нет, не скоростью и выносливостью, в этом плане
чистокровные королевские рысаки могли дать Ромчику фору, а...
Пожалуй, правильнее всего это можно назвать сверхпроходимостью. Ему
было абсолютно плевать, грязь ли под копытами, гололедица ли, он
пер себе на крейсерской скорости, подбадриваемый моими заклинаниями
исцеления, и горя не знал.