– Ложись! – услышал Дэм хриплый окрик.
И пусть его служба в Легионе была коротка, тело автоматически
среагировало на команду. Он мгновенно растянулся на полу, прикрывая
заревевшего еще громче мальчишку. Шальной болт, однако, успел
чиркнуть его по затылку, и Дэмьен подумал, что узник почти получил
желаемое. Непонятно только, зачем он этим окриком спас жизнь своему
Тюремщику.
Слегка оглушенный Дэмьен так и спросил вслух:
– Зачем?
– Уж не ради тебя, можешь мне поверить, – в голосе заключенного
отчетливо слышалась досада. – Мальчишку могло зацепить. А ты так
уставился на ту блондинку, что ничего вокруг не замечал. Кстати, я
почти не расстроен. Судя по твоему суицидальному поведению, долго
ждать избавления мне не придется.
Дэмьен собирался возразить, но тут в фойе появился Бертран и
внимательно осмотрел поле сражения. Удовлетворенно покивав
силовикам, уложившим оставшихся в живых наемников лицом в пол, он
перевел взгляд на пришедшего в себя Юлиана, на обмякшую в руках
полицейских Елену. Ее широко распахнутые глаза не отрывались от
Дэмьена (от двух Дэмьенов) и были до краев полны невыплаканными
слезами. Проследивший за этим взглядом Бертран круто развернулся и
уставился на залитого кровью племянника, неловко пытавшегося сесть
и заодно успокоить дрожащего от пережитого мальчишку.
Надо отдать должное выдержке премьер-министра, Дэма он сразу не
прибил. А скрипнул зубами, крикнул медиков и, демонстративно
потеряв интерес к племяннику, с рук на руки передал маленького
Дэмьена зарыдавшей Елене. При виде такого зрелища даже у суровых
бойцов спецназа защипало в глазах. Поэтому никто из них не успел
вмешаться, когда пришедший в себя Юлиан поднял выроненный кем-то
меч и со словами: «Ты приказал убить моего племянника!» по самую
рукоять вонзил его в живот уже закованного в наручники главаря.
– Ах, вот оно как! – хмыкнул узник в сознании Дэма. – Становится
все интереснее.
Тюремщик хотел было поинтересоваться, что его заключенный имел в
виду, но решил не настораживать медиков, круживших над ним подобно
голодным стервятникам. Разговоры с самим собой не лучший способ
доказать, что ты в здравом уме, и рана на голове всего лишь сильно
кровоточащая царапина. Дэмьен не видел, чем завершился этот
инцидент (на какой-то момент в глазах действительно потемнело),
слышал лишь, как дядя отчитывает Юлиана, словно несмышленого
мальчишку. Гнев премьер-министра был вполне объясним – теперь
абсолютно невозможно определить, кто стоит за попыткой переворота.
Оставшиеся в живых рядовые исполнители, разумеется, ничего не
знают. Возможно, знал Ней, но его мозги уборщикам придется еще
долго отскребать от нежно-розового мрамора колонны. Ну а главарь
истек кровью, прежде чем Бертран успел к нему подойти.