Говорить, когда он держит мой подбородок, неудобно, но вырваться он мне не дает. Только перехватывает покрепче еще и за затылок.
— Выходит, я — мужчина твоей мечты?
— Моя мечта вот только что крепко врезалась в реальность. А мечты они, знаешь ли, хрупкие…
Рассматривает по-прежнему очень серьезно. Глаза внимательные, сосредоточенные. И что теперь? Задница в месте укола начинает чесаться. Терпеть все сложнее.
— Ну что, сыворотка эта твоя уже начала действовать? Спрашивай еще. Мне действительно нечего скрывать.
Усмехается. Когда заговаривает, в голосе даже какая-то нежность слышится. Впрочем, опять-таки нежность волка по отношению к беленькой пушистенькой овечке, которая совершенно случайно повстречалась ему на опушке леса…
— Дура наивная. Нет у меня никакой сыворотки. Или ты решила, что я на самом деле спецагент? — улыбается от уха до уха так, что даже щетина топорщиться начинает. — Это был просто витамин. В-12. Сплошная польза и никакого вреда.
— Ты!
— Знаю. Знаю. Я сволочь и сукин сын. Но разве придуманный тобой герой лучше? Будь он на моем месте, ты бы сейчас уже лежала тут вот на кушеточке своей кружевной жопкой кверху. Он у тебя в этой твоей, с позволения сказать, книжке по постельной части большо-ой мастер. Просто-таки сексуальный гигант. Пока читал, даже гордиться собой начал…
Вырываюсь из его рук и отступаю в сторону. Он же, по-прежнему усмехаясь, идет подбросить дров в печь.
— Зачем был нужен этот спектакль?
— Почему спектакль? Я узнал все, что хотел. Ты и правда не врешь. Во-первых, потому что не умеешь. А во-вторых, потому что никто не оставался бы в такой ситуации настолько спокойным, если бы ему было что скрывать.
— А если я профессиональная лгунья?
— Тогда я крутой спецагент, — строит геройскую рожу, и я невольно смеюсь.
— А ты не он?
— Нет.
— Жаль…
В столицу я прилетаю точно по расписанию. «Главный мужчина моей жизни» занят на работе, поэтому встречает меня только моя одинокая машина, оставленная на аэропортовской парковке. Дома пусто. Только кот по имени Кот приветствует истошным мявом. Понятно. Миска пуста и заросла остатками неотмытой пищи так, словно меня не четыре дня, а месяц дома не было… И в холодильнике шаром покати. Даже хлеба Петька не купил. Ведь знал, что я сегодня приеду! Мог бы… Ладно. Пустые мысли и никчемушные переживания. Горбатого могила исправит. Сколько ни пыталась говорить с ним об этом, все впустую. Зато он мне верен.