Разумеется, все это звучало, как
бред. Однако ж я реально каким-то мистическим образом перенесся в
тело обкурившегося Бин Саня…
И совсем меня добил озвученный
Каспером способ разрешения нашей проблемы. Поскольку замену себе
этот ушлепок возжелал, испугавшись допроса в полицейском участке,
куда типа угодил за выращивание дурман-травы (вот такая шиза
бедняге приглючилась в наркотическом угаре), чтобы все вернулось,
как было, необходимо, чтоб на допрос в участок реально попал Бин
Сань. То бишь я уже в его теле.
Но я, разумеется, на ровном месте
загреметь на нары не горел желанием. И на предложение: пойти к
ментам с повинной, послал Каспера лесом. Потому как, хрен знает,
отмотается на самом деле потом все обратно как было или нет, а за
решетку за изготовление наркоты упекут стопудово. И придется по
новой отдуваться за то, чего не делал… Да ну нахрен! Мне этого
геморроя еще в собственном теле с лихвой хватило. Ежели по чесноку,
то и не спешил я особо обратно в общагу к опостылевшей синьке
возвращаться. Начавшееся вдруг приключение зашло, что называется,
мне прям в елку.
В общем, на тему добровольной сдачи
легавым мы с Каспером разошлись во мнениях. Конкретно так
поцапались. И обидевшийся Каспер заткнулся на несколько минут, дав
мне время спокойно закончить дела в туалете, перейти в ванную,
умыться и даже почистить зубы.
Ну а дальше наш контакт снова
постепенно начал сам собой налаживаться (куда Касперу деваться с
подводной лодки?). И вскоре я стал так громко угорать, что
прибежавшая на истерический хохот мамаша забарабанила кулаком в
дверь… Че, спрашиваете, такого смешного поведал мне Каспер? А вот
сейчас сами это и узнаете.
– Братан, как-как там их полные
имена-то звучат?
Угомонись, а!.. Все, цирк
окончен. Выходи, давай.
– Да повтори. Тебе жалко, что ль?
Не буду. Ты снова ржать начнешь,
как конь.
– Пока не повторишь – отсюда не
выйду. У пусть мамаша там хоть все кулаки об дверь расхреначит!
Да блин!.. Ладно, только
последний раз. И сразу выходишь.
– Заметано, братка.
Сы Ва Гонь и Сы Ву Хо…
Млять, ну вот как? Как тут не
угорать?
Ты же обещал!
– Все-все иду уже, – застонал я,
размазывая по щекам слезы истерики. – Последнее: мамку-то нашу, ты
говорил, вроде, Шни Ла зовут?
Да, и что?
– И фамилия у нее, наверняка, та же,
как у те… то есть, у нас?