Прошло, наверное, несколько минут, но именно за это короткое время домик преобразился и уже не казался заброшенным и ветхим. Закатное солнце напоследок ярко осветило домик. И домик предстал Михаилу совсем новым, будто только отстроенным. Иллюзия свежести отструганных бревен была полной. Смущала непонятно откуда взявшаяся гладкая темно-красная крыша домика, придававшая деревянному строению еще больше изысканности, совершенно неуместной в этом глухом необжитом месте.
Эта избушка стояла на возвышении узкой косы, почти в самой ее середине. Михаил испытал необычные ощущения при разглядывании домика – неведомый ему дотоле прилив вдохновения: домик излучал таинственную, завораживающую силу. А внутри его как будто кто-то находился…
Михаил вглядывался в домик изо всех сил. Он даже удивился своему напряжению – так ему хотелось узнать, кто в стенах лесного домика. Дом ондаторщика продолжал притягивать к себе с неодолимой силой…
Но вот солнце закатилось, и дом сразу потерял свое очарование: теперь он выглядел унылым и стареньким, каким и был до этого чудесного завораживающего заката солнца. После некоторого размышления Михаил пришел к выводу, что, скорее всего, домик выглядел необычно из-за вечернего заката, и вся эта чертовщина с домиком просто-напросто ему привиделась.
Незаметно пришел вечер, наступила ночь… В тишине донесся лай собак из деревни – от дельты реки, где находился Михаил, она отстоит километра на три. В небе, отливая серебром, пролетели чайки, стая диких уток с шумом опустилась в речную воду недалеко от охотника в камышах.
Но для Михаила утиная охота была испорчена. Мало того, что он заблудился, он обнаружил, что не может сдвинуться с места, иначе его засосет болотная тина, – так он оказался пленником реки.
Прошел час, другой. После бесплодных попыток охотнику оставалось только смириться со своим положением и терпеливо ждать, стоя по колено в болотной воде, как дальше развернутся события…
Ноша Михаила стала невыносимо тяжелой и, казалось, весила тонну. Он изнывал от усталости, непомерной тяжести рюкзака, неопределенности своего положения.
«Сколько так может продолжаться?» – мучительно думал Михаил, время от времени оглядываяcь вокруг. Но ничего не менялось.
Неожиданно он заметил: окно домика ондаторщика неожиданно осветилось ярким светом, сердце Михаила часто забилось, он закричал, замахал руками, чтобы привлечь внимание к себе того, кто находился в домике.