- Уклонение от податей самое страшное
преступление и в этом мире, раз место агентуре есть, которая
смотрит за прибытком. Они ведь среди людей постоянно ходят, и
многое могут вынюхать.
Князев еще раз посмотрел на
суетящегося старика и мысленно махнул рукой – не его дело церковную
деятельность расследовать, этим пусть спецслужбы занимаются, а не
войсковая разведка. Задачи иные, кому убивать, а кому ловить
злостных нарушителей государственных уложений.
- Зато ужин будет царский, каша
само-то, с сальцом…
От произнесенных слов в животе
забурчало – рыба уже поперек глотки стояла, а на дичь охоту
прекратили – пернатые птенцов высиживали. Те ведь подрастут и в
лесу останутся, а потому пойдут потом на пропитание. Разумная
крестьянская прагматичность, только и всего. Теперь голодовать не
будет – лучший кусок ему положен, пока он здесь застрял для
выяснения обстановки, по крайней мере до осени. Но оставаться на
«зимовку» ему не хотелось, как и келарю - конь намек откровенный, и
это нужно учитывать. И правильно – своими ногами тут только смерды
и холопы ходят.
Старик со Вторушей прикупили груду
съестных припасов – муку, крупу, прошлогоднее сало, мед и прочие
«ништяки», о которых уже и не мечталось. Привезли котел, глиняную
посуду, еще какую-то утварь – что именно Иван не интересовался. Он
хотел помыться в бане, и это занятие скоро должно было совершиться.
Стоявшее на отшибе строение вроде отремонтировали и сегодня
затопили, а это предвещало скорое исполнение самого заветного
желания – попарится с чувством, толком и расстановкой.
- Надо с конем познакомиться, хотя
старик и Малой его тщательно чистят. Что обиходят мерина и
накормят, сомнений нет, но лучше пусть теперь ко мне привыкает!
Выросший в селе Князев хорошо знавал
лошадей с детства, тогда они еще были, и мальчишки в «ночное»
хаживали. Но с каждым годом коней становилось все меньше и меньше,
пока не превратились в раритеты. Зато здесь они основная тягловая
сила, без которой крестьянам просто не выжить…
- Ух ты, вот этого и не хватало мне
для полной радости в жизни, - Иван глотнул жара так, что чуть не
обжег гортань. Натопили так, что не зря говорят – воздух звенит.
Топилась банька по-черному, трубы у нее не имелось. А дыма не
чувствовалось, проветрили заранее – в печи алыми отблесками отдают
угли, так что угореть невозможно. Вмурованном котле бурлит вода, на
каменке раскалились речные голыши, они и дают сейчас жар. А запах
одуряющий, приятный – везде развешаны связки разных трав с уже
увядшими цветами. Девки подсуетились заранее, видел, что целыми
охапками из леска таскали. И хорошо – никогда так не дышал
распаренными травами.