Я тряхнул головой. Нужно идти. До ближайших деревьев осталось не
больше пятнадцати метров.
«Не уходи...»
«Останься...»
«Отдохни...»
В ушах переливчато зазвенели чьи-то мелодичные голоса. Они
дребезжали, накладываясь один на другой.
Соглашаться на столь заманчивые предложения я, разумеется, не
собирался и пёр вперёд на подкашивающихся ногах. Применять магию
рядом с туманом оказалось очень неблагодарным делом — чем ближе
была белая хмарь, тем быстрее утекали последние силы.
«Ты не сможешь уйти...»
«Ты не захочешь уходить...»
«Ты не отважишься покинуть нас...»
Мои губы снова искривились в ухмылке. Смогу, захочу и отважусь.
Да ещё как.
Дру-уг с Усачом уже добрались до деревьев и теперь ждали, когда
я присоединюсь к ним. Краб щёлкал клешнями, убеждая меня
поторопиться, а на бледном лице морфана читалось плохо скрываемое
волнение. Главное, чтобы они не решили проявить ненужный героизм...
Если туман повредит наш «транспорт», то шансы уйти упадут
практически до нуля.
Я не забывал контролировать обстановку и заметил, как мне под
ноги устремился тонкий жгут. Похоже, туман решил проверить мою
внимательность. Уска-паткар-банду!
В ушах зашумело, из носа потекла кровь, а колени предательски
подогнулись. Я упёрся руками в землю, оттолкнулся и сумел встать. С
трудом, но сумел.
Дру-уг, спрыгнув с Усача, рванул-таки мне навстречу. Мой тощий
союзник догадался, что не стоит рисковать крабом, однако сделать
ещё одно умственное усилие, чтобы остаться на месте самому, он уже
не смог.
Я махнул рукой, пытаясь прогнать морфана — это, конечно, не дало
никакого результата. Он шёл вперёд — всё медленнее и всё
неуверенней. Туман тянул из него силу через артефакты.
Я хотел крикнуть, чтобы Дру-уг избавился от своих побрякушек,
однако из горла вырвался только хрип.
«Мы не забыли...»
«Мы отомстим...»
«Мы накажем...»
Интересно, когда я успел отдавить обладателям мелодичных голосов
их самую больную мозоль? Вроде провёл в Гиблом лесу меньше часа, но
уже обзавёлся толпой поклонников. Хотя к чем ложная скромность?
Заводить друзей — это мой конёк...
— Поушли, челоувечек...
Мы столкнулись с морфаном и оперлись друг на друга. Стало чуть
легче, но это уже не могло ничего изменить.
— Дурак... — прохрипел я. Белая хмарь была слишком близко.
Теперь нам обоим не спастись.
Дру-уг ничего не ответил, а вот туман вдруг засиял жёлтым
светом. В молочно-белой пелене зажглись сотни — нет, тысячи! —
золотых глаз. Красивое зрелище — особенно в сочетании с
поднимавшимся в воздух пеплом.