Кусаю губу, ожидая большего. Он не спешит. Гад. Мы играем в напускные серьёзные сопелки, полностью голые под одеялом и восхитительно прижатые друг к другу.
— У меня только икра… — Сдаюсь, выгибаясь ему навстречу. — И колбаса...
— Богато… живёшь… — выдыхает Макс, а я снова постанываю, подстраиваясь под его толчок.
— С Новым годом! — орёт пьяный сосед за стенкой, будто третий под нашим одеялом.
— Что за?.. — Смешно дёргается Макс, выныривая наружу и оставляя меня одну давиться смехом и тупыми хрюканьями.
— Стены тонкие, — переведя дыхание, объясняю я этому “золотому мальчику”, как, блин, устроен мир панельных девятиэтажек.
— Смешно тебе? — рычит Макс, набрасываясь на мою шею. — А если так?
Хохочу под скрип кровати.
Один скрип, и он внутри полностью…
Ах-х-х...
Впиваюсь пальцами в его задницу.
Горячие губы на моих. Его бёдра плавно двигаются в такт с жалобным стоном старого дерева.
Горячо. Так хорошо...
Мой оргазм близко… и его тоже...
Я не знаю, как это у нас получается…
Я не ожидала, не думала… что можно вот так… запросто вместе...
И я определённо не ожидала того, что моя кровать вдруг с треском рухнет на пол! А Макс, чертыхаясь, кончит вместе со мной… в меня! Вот так блин “запросто вместе”!
8. Глава 8
— Слезь с меня! — Пытаюсь столкнуть с себя тяжёлое обмякшее тело Макса.
Дурман разом слетел с мозгов, когда этот король-очарование кончил в меня под пение соседей и грохот кровати.
Кровать лежит на полу, у неё ножки подломились!
Вот ведь жесть…
А я… тоже хороша…
Совсем без мозгов!
Макс не сопротивляется.
Покидает моё глуманутое тело и откидывает одеяло, садясь. Согнув ноги и положив на них руки.
Я смотрю на его спину, пытаясь собрать собственные ноги вместе. Его недавнее присутствие между ними ощутимо, и очень даже. Я вообще чувствую всё и везде. Просто как никогда.
У него на спине крылья и какие-то письмена между ними. Рельефные выпуклости мышц и красные полоски от моих ногтей…
— Зашибись… — шепчу я, приподнимаясь на локтях, и заглядываю в его лицо.
Макс проводит по нему ладонью и смотрит ошарашенно.
Вот сейчас он выглядит на свой возраст. И мне через внутреннее сопротивление приходится напомнить себе о том, кто здесь из нас двоих старший!
Нужно было думать головой раньше!
Но кто вообще мог предположить такое? Эта кровать тут лет тридцать стоит, не меньше!