– «Думала»? – заинтересованно повторил я.
– Вот… вообше…. Едва не раз-з-зучилас-с-сь… фу… – кот сплюнул, – Едва не раз-з-зучился говорить.
Мда, хорошая же у нас компания получилась: взрослый вампир, юная человеческая девушка, убеждённая, что я – её родной брат, и говорящий кот. Который к тому же правила языка путает…
Пока я обдумывал поведение усатого таинственного объекта, Кристина как-то незаметно вывела нас за городские ворота, в поле. И, мешая мне и Рыжему сосредоточиться на том, почему бы нам не стоило бродить по ночам по лесам, уточнила:
– А почему ты раньше не говорил?
– А не шадо был-л-ло, – кот вздохнул, – Уфф, какое облегчен-н-ние… Могу с вами говор-р-рить… Знаешь, где у меня уж-ж-же сид-д-дят вше эти «мяу», «шшш» и «мурр»?!
– Предполагаю, – отозвался я, – А ты нам многое можешь объяснить.
– Не ж-ж-желаю-ю… – Рыжий под моим пристальным взором напрягся, – И вооше… не спр-р-раш-ш-шивай… Я тош-ше кое-ш-што могу скашать…
Хочет рассказать, что я ей не брат?
Мрачно посмотрел на усатого. Тот точно такой же взор вернул мне.
– Ну и не желай себе, – проворчал я.
– Спаш-шибо, – в голосе усатого послышался сарказм.
– Всегда пожалуйста.
Мы хмуро посмотрели друг на друга.
– Так мы пойдём или так и будем на одном месте припираться? – вмешалась девушка.
– Ошевидно, меня никто не спраш-ш-шивает, – печально заметил усатый, возмущённо возясь на рюкзаке. – Штош… для видемости приш-ш-шединяюсь к мнении-нию больш-ш-шенства…
– Пойдём, – я бодро зашагал вперёд.
Думаю, скучать нам не придётся. И я больше не буду один.
На небе сверкало множество звёзд. Дул прохладный ветерок. Местечко для ночлега выбрали хорошее: на опушке и с небольшой речкой поблизости. Весело трещали ветки в обычном костре. Хоть Кристина и просила показать ей магическое пламя, я отказался и долго натирал две сухие ветки одна об другую. Всё-таки при обычном огне мы можем прикинуться обычными людьми. И если кот промолчит, то обойдётся.
Мы сидели на упавшем дереве, поодаль от костра, в темноте, и молча любовались звёздами. Кот спал у ног девушки. Ну, если точнее, я иногда посматривал и на неё – я хорошо видел её в темноте. И было даже непривычно, что она так долго молчала: днём трещала без умолку, а прервалась ближе к вечеру, чтобы перекусить. Еды нам её приёмная мать много дала, вкусной… и погода осенняя была приятной, тёплой…