Я любовь заключаю в строчки.
Без намёков на шанс воскреснуть.
Только там ей сегодня очень.
Только там ей теперь и место.
Пусть пройдётся себе по книгам.
Переплеты крылом листая.
На других простирая виды.
Прав ли я…
Ну когда я узнаю.
Мне так странно, я больше не помню.
Я не помню из прошлого рук.
Что искали на ощупь знакомый
без одежд, и парфюма испуг.
Я не помню ни звуков ни масок.
Растерял на пропащем одре.
Как дитя выбираю из красок
те, что ярче являлись в огне.
Я не помню, как шёл к изголовью.
Только ворох обид и слова
наполняли разлукой и болью.
И забытых объятий цена.
А влюбится как хочется, Боже.
До удушья, до криков в ночи…
И обжечь сумасшедшей любовью
эту память над жалом свечи.
Лети ко мне, проказница скромница.
Твой взмах крыла я встречу, как рассвет.
Наш общий друг.
Бессонница…
Бессонница…
На все вопросы даст один ответ.
Бежим, бежим, бежим…
И бьемся о преграды.
Зимой, весной, порой разбрасывая жизнь.
Нам кажется в любви проигрывать не надо.
И поцелуев суть – признание души.
То в ночь под лёд уйдёт.
То зацелует на смерть.
То теплится в груди с припадками на сон.
Не верит остальным с большой козырной картой.
И если пьёт вино, то чаще в унисон.
Не принимает в раз признание и улыбки.
Не греется о взгляд, подмётками скрипя.
Душа, душа, душа…
Ни барабан а скрипка.
Нас обожжет смычком.
И скажет, что любя.
О женщина, признание поэта.
К тебе стою я руки протянув.
Что призраками прошлого воспета,
потомками в страницы не взглянув.
За этот вздох, и за терпение злато.
За искренность и нежности даря.
За то как ты несла себя когда то
невинность и любовь в себе храня.
За эти без причастия признания.
Без повода наивные мечты.
Где ты была…
Божественным созданием.
Созвездием небесной красоты.
Круги чертила лезвием как бритва.
Из преданности имя сотворя.
Где ты в кругу, приданиям открыта,
в ладонях грела ночи декабря.
К тебе сквозь всё, себя я простираю.
Не жалуясь на стужу и пургу.
И розами дорогу выстилаю,
которой шла переступить черту.
Ну кто поймёт, меня теперь такого,
и выщипнет из вечности слова.
В тебе признать сумеет недотрогу.
Воспеть твой лик…
Умыть твои глаза…
Не знаю я, что слышится за эхо.
Но на коленях руки протянув.
Всей искренностью нищего поэта
я воскрешаю твой невинный круг.
Мне в этом сердце тесно одному.