– Это не к спеху. Отличная работа,
Лев. Есть, над чем подумать, – сказал Митя. – Бумаги я заберу, надо
самому перечитать, вникнуть. Миша! Для тебя есть особое задание. А
то, смотрю, ты в кабинете засиделся, кипишь как самовар.
– А я завсегда! Куда бежать?
– В мастерскую к Язвицкому. Стой! Не
прямо сейчас! Как у тебя с фотографированием, есть успехи?
– У меня самые чёткие карточки
выходят! Сам Карл Иванович похвалил.
– Вот и славно. Пойдёшь туда под
видом ученика. Там таких… энергичных любят. Наснимай наперёд
какой-нибудь ахинеи самого бредового толка, им понравится.
– Ахинея у меня есть!
Мишка метнулся к своему столу и
принёс карточку, которую гордо положил на стол. На фотографии важно
восседал в строгом костюме человек с надетым на голову
скворечником.
– Что это?
– Это мы с приятелем дурачились
просто.
– Дурачились, значит. Кажется,
Михаил, у тебя излишек вакантного времени и казённых пластин.
– Я на свои покупал!
– Проверю. Ну, с такими фотографиями
ты там легко за своего сойдёшь. Даже притворяться не надо будет.
Смотри, изучай, запоминай. Войди в доверие. В первую очередь, к
Язвицкому. Усвоил?
– Ага. Вот это мощное дело! Под
прикрытием буду, как шпион.
– Не увлекайся, Миша. Это работа, а
не приключение. Они там с виду только шуты, а на деле могут быть
опасными сектантами. И Язвицкий – один из подозреваемых. В семи
убийствах.
– Да понял я, понял.
– Я уеду на день-два. Туда, где нет
телефонной связи. Так что будь добр, не натвори глупостей за это
время.
– Ах, да, чуть не забыл, – Лев достал
из стопки ещё одну бумагу. – Я отправил запрос в художественное
общество относительно следующей, августовской картины. Это «Купчиха
за чаем» Кустодиева. Сегодня пришёл ответ. Полотно было продано с
аукциона в марте этого года.
– Кому же?
– Месье Жюлю Франку.
– И почему я не удивлён? Как ни
крути, этот модельер появляется снова и снова. Пора взяться за него
всерьёз.
Первым делом Полина избавилась от
Сониной шляпки и надела подруге на голову плотный тканевый козырёк,
защищающий глаза от солнца. На своих волосах Полина накрутила
тюлевое бандо из снятого со шляпы платка. Потом придирчиво
осмотрела Сонину обувь – мягкие туфли – и, кажется, осталась
довольна.
Ирецкий снял пиджак и закатал рукава
сорочки, вслед за ним и Митя сделал то же самое. Невольно сравнив
обоих, Соня отметила, что сложение у сыщика гораздо атлетичнее.
Вон, какие мускулы и загорелые руки.