Соня задумалась, ковыряя песок
пальцами ноги. Туфлю она сбросила, и Митя вдруг понял, что не может
оторвать взгляд от этих маленьких пальцев и тонкой щиколотки без
чулка. Жаль, зрелище было недолгим. Соня надела туфлю обратно,
встала и отряхнула платье.
– Это всё как-то сложно. Пойдём
лучше, я покажу тебе каменную бабу. Ей тысяча лет.
– Как старушке Зубатовой?
Соня прыснула в кулак, а потом
рассмеялась уже без стеснения.
– Вот посмотришь и скажешь, кто из
них старше.
– Животное своё заберите, мешает, –
проворчал Горбунов, отпихивая ногой бело-полосатого кота, который
упорно лез обратно к обнаруженному телу.
– Это не наш, – сообщил лакей Илья, и
его узкое длинное лицо вытянулось ещё больше. – У нас только
собака.
– А чего он тогда так к барыне
ластится?
– Да кто его разберёт?
– Валериана, – Глеб Шталь принюхался
к кружеву платья дородной купчихи. – Щедро полил. Странно, что сюда
все кошки с округи не сбежались.
– Всё равно унесите. Как тут
работать?
– Погоди, Семён, – Митя погладил
кота, и тот сразу ткнулся лбом в подставленную ладонь. – Кот –
часть композиции. А значит, живая улика. Придётся его приобщить к
делу. Вот что, Илья Егорович… Будьте добры, отыщите в доме старую
корзину и немного требухи или печёнки.
Кот словно этого и ждал. Сразу
прыгнул вслед за куском еды на дно корзины, был накрыт крышкой и
отнесён недовольным Семёном в служебный автомобиль. Осматривать
место преступления без постоянного мельтешения усатой морды стало
гораздо проще.
Старая усадьба на окраине Москвы была
выстроена с купеческим шиком. Цве́та яичного желтка, с белоснежными
резными наличниками, она пряталась от посторонних взглядов за
густой листвой тополей и сирени. С улицы почти невозможно было
разглядеть ни мраморного фонтана во дворе, ни пышных цветников, ни
просторной террасы с круглым столом, ни трупа хозяйки, за этим
столом восседавшей.
– И как он её сюда перетащил-то? –
удивлялся Горбунов. – Экая сдобная баба. В ней пудов десять, не
меньше. Почти как моя Надька.
– Не перетаскивал, – Глеб Шталь,
пыхтя, выбрался из-под стола, за которым сидела купчиха. –
Навскидку следов волочения не вижу. Скорее всего, здесь и умерла.
Там каркас опять под платьем, но установлен уже после смерти.
Его-то я сниму, а вот с телом втроём не справимся, надо подмогу
вызывать.