Второй добежал до меня и с неожиданной для такого маленького существа силой ударил дубинкой по руке. Кожа лопнула, и теплая жидкость заструилась по серо-сиреневой коже. Я выхватил из-за пояса кинжал и одним резким движением перерезал ему горло. Небольшая шипастая дубинка выскользнула из его ослабевших пальцев и свалилась мне прямо на ногу. Больше не чувствуя опасности, я запрыгал на другой ноге, потирая ушибленные пальцы.
Кармила вышла из-за дерева и, подойдя ко мне, взяла за руку. Она осмотрела рану, и я почувствовал, как электрические разряды, истекая из нее, восстанавливают мои ткани, и кожа затягивается. Через мгновение даже шрама не осталось. Я улыбнулся и поблагодарил ее. Мы подошли к раненому существу. Не ожидая от него ответа, даже не зная, понимает ли он меня, я спросил его:
– Ты кто такой?
Но существо продолжало таращить на меня маленькие глазки, скалиться и бормотать что-то на непонятном лающем языке. Он со злостью посмотрел на кинжал, и плюнул в мою сторону. Потом внезапно существо указало своим угловатым пальцем на стрелу в колене, и пробормотало непонятные слова. Вдруг он вскочил и набросился на меня, пытаясь выцарапать глаза и кусаясь. Я стряхнул его на землю. Когда же он снова прыгнул на меня, я был готов. Кинжал мягко вошел в красноватую плоть по самую рукоятку, прервав его резкие вопли.
На вертеле над костром жарилась туша кабана, но нас она не особо заинтересовала. Неподалеку от костра, у закопчённой, разрушенной временем стены в груде пепла и пыли виднелась крышка деревянного, обитого железом сундука. Я подошел к нему и с грохотом откинул тяжелую крышку. Проржавевшие петли жалобно скрипнули, и крышка глухо ударилась о стену, с которой посыпалась пыль, грязь и сажа. На дне кучей валялись стрелы, монетки и какие-то бутылочки со снадобьем, вероятно припрятанные бывшим владельцем хижины. Кармила быстро подобрала бутылки и с улыбкой припрятала их в своей сумке. Я наполнил колчан стрелами и убрал монетки в кошелек. На самом дне, играя бликами, лежал удивительный кинжал. Он был длиннее, чем кинжал Варлеса, из блестящего красноватого металла. Искусно выточенная витая рукоятка из слоновой кости, удобно ложилась в ладонь. Я с радостью сунул кинжал за пояс, а свой передал Кармиле. Теперь она уже не сопротивлялась как вначале, понимая, что этот мир не такой гостеприимный, как жители Ветвистых дубков.