Ему ведь не разрешено было покидать заимку. Ни под каким предлогом! И он был страшно горд собой. Вот и у него появились свои собственные секреты. Своя собственная жизнь в этом странном, забытом Богом углу.
Но все его шалости вдруг вскрылись, когда однажды, вернувшись, он обнаружил своего двоюродного дядьку в доме.
– Куда ходил? – спросил тот, глянув на него исподлобья.
– Гулял. – Данила пожал плечами, швырнул на стол горсть каких-то ярких ягод. – Ягоды собирал.
– Не смей, – коротко обронил дядька и отвернулся от него.
– Чего-чего? – В нем вдруг проснулся настырный наглый юноша, которого сюда отправили на принудительное воспитание. – Я не понял? Не сметь ягоды собирать? Из Красной книги, что ли?
– Не смей покидать заимку, идиот, – прошипел двоюродный брат отца и хмыкнул с издевкой. – А ягоды можешь жрать. Они от запора…
И снова ушел, заперев ворота снаружи. И не появлялся пару дней. И Даниле пришлось самому готовить себе еду. Обжигаться о закопченный котелок, задыхаться от вони подгорелой картошки, беситься от бессилия и жалости к самому себе.
Ночами ему не спалось. Он выходил на улицу и слушал лес. И чудилось ему такое! Расскажи кому, скажут – обкурился!
Топот, хохот, свист, крики, стоны. Как в фильмах ужасов, честное слово! Под утро даже показалось, что где-то далеко-далеко слышны звуки выстрелов. Может, дядька что-то такое добавил в тушенку, которую Данила ел без него? Или в чай какой-то травы подсыпал, что ему чудилось невесть что? Ведь однажды ему вообще почудилось, что он слышит крики о помощи. Причем голос был какой-то старушечий, слабый и надтреснутый.
– Я, пап, схожу тут с ума, – порадовал он отца днем позже. – У меня уже тут глюки начались. Слышу голоса!
– Снова травку куришь, гад? – поинтересовался со вздохом отец. – Ох, мать узнает…
И не поверил, когда Данила ему возразил.
– Тогда это из тебя дурь выходит, Данила. Вся, что накопилась за последнее время, – предположил отец. – Ну, какие там могут быть голоса? Опомнись!
– Не знаю. Но точно, будто старуха какая-то на помощь звала.
– Старуха? Какая старуха в этом заказнике? Откуда ей там взяться? Ночью! – Отец недоверчиво фыркнул.
– Да я-то откуда знаю, может, заблудилась?
– Там все в тропках, сынок. Заблудиться там может только безногий. Данил, вот ты уходил с заимки несколько дней подряд, ты заблудился?