Ева поняла, что не в силах перестать улыбаться. Лика бы сейчас
сказала что-нибудь вроде: «Голосов, хватит душнить». Или не сказала
бы.
— А где Лика? И что с твоей рукой? — спросила Ева, только сейчас
заметив, что левая рука Валеры зафиксирована в лонгете.
— Лики пока не было. А рука… Ерунда. Это я неудачно с горным
зазывалой пообщался. Представляешь, они считают, что могут вредить
людям. Ну, то есть они-то этого не говорят, но явно так считают. В
общем, я думал, бабушка меня убьет, когда я его об камень э-эм…
переместил. Но она сказала, что я молодец. Мол, нечего ее внука
всяким обижать. Хотя мальчиков в горах, сама знаешь, не особо
любят.
Валера вываливал новости о своих приключениях, размахивая
здоровой рукой, а Ева смотрела в спину тащившему ее чемодан Женьке
и думала, что, кажется, зря волновалась все лето. Оказывается, у
дружбы не бывает срока годности.
Помимо самообновляющегося списка зарегистрировавшихся на ВД, в
холле жилого корпуса висел еще список расселения по комнатам, из
которого следовало, что Громова Ева и Видова Анжелика будут
занимать одну комнату. Ева длинно выдохнула, потому что понятия не
имела, как будет организовано проживание. Ведь одно дело летняя
школа, и совсем другое — постоянное обучение. До этого лета Ева
никогда не жила вне дома, и от этого тоже было немного
волнительно.
— Так, триста десятая. Это на третьем этаже, — деловито сообщил
Валера и похлопал Жарова по плечу, поторапливая подхватить чемодан,
который тот успел поставить.
Ева мысленно поморщилась, потому что в их старой школе никто не
рискнул бы вести себя с Женькой подобным образом. Но Жаров молча
взял чемодан и потащил его к лестнице.
— Лифтов тут нет, так что повезло еще, что не пятый этаж, —
возбужденно вещал Валерка, явно соскучившийся за лето.
— А у Лики все в порядке? Она ничего не писала? — спросила Ева,
пока они поднимались по лестнице вслед за Женькой, который без
видимых усилий нес ее чемодан. — Просто меня она не предупреждала,
что задержится.
— Меня тоже не предупреждала, — пожал плечами Валера. — Но
сегодня еще до десяти есть время. Или, теоретически, завтра можно с
утра прибыть.
Валера остановился у двери с номером «триста десять», рядом с
которой привалился плечом к стене Женька, и, забрав у Евы ключ,
отпер замок.
— Входи, — пригласил он, отступая в сторону, и Ева прошла в
комнату — точную копию той, в которой они с Ликой жили летом.