- Ты чего там стоишь? - прикрикнул
он. - Хелки кто звать будет? Я тут весь день, что ли, проведу?
Мигом осознав, что наставника он не
замечает, Алана крикнула в ответ:
- Жеан, ты же был так слаб, как ты
встал? Давай я провожу тебя до корпусов? Хелки не придет, тебе
нужно самому…
Уже наступила ночь, а Келлан все еще
думал об Алане, возвращаясь к короткому их разговору снова и снова.
На последнем практическом занятии он смотрел на Реста и вспоминал,
как бесстрашно Алана напала на него, наплевав на последствия, и
чему-то улыбался себе под нос. Послушники переглядывались, но никто
не осмеливался его спросить, о чем он думает, и Келлан, позволивший
себе провалиться в приятные воспоминания, а теперь понявший, что
это не осталось незамеченным, дал им задание следующего уровня
сложности - и детям стало не до того, чтобы разглядывать его.
«Если бы не знал наставника, решил
бы, что он мечтает». Разве это были мечты? Почему ее упрямый вид, с
кулаками, по-простому упертыми в бока, ее серьезное лицо и
растрепанные от бега волосы вызывали у него улыбку, стоило
вспомнить ее показное бесстрашие?
Перед тем, как ложиться спать,
Келлан обычно сидел на крытом балконе и смотрел на ущелья и
чернеющий до самого горизонта лес. Дверь в его обширные покои была
открыта, и на камни падал приглушенный оранжевый свет свечей.
Дымящийся травяной чай согревал руки. Он разрешил себе обдумать их
встречу снова и прикрыл глаза, наслаждаясь одиночеством.
Увидев впервые, она назвала его
никудышным наставником. Сначала Келлана разозлила ее
безапелляционность, но сейчас он признавал, что девочка абсолютно
права. Взявшись за преподавание по просьбе отца и пообещав
посвятить этому пятьсот лет в качестве оплаты обучения новой
магической системе, Келлан и не подозревал, каким беспросветным
болотом станет для него Приют. Послушники, которых обычно набирали
среди магически одаренных детей Империи, где и располагался Приют,
чаще всего были отпрысками местных магических семей, проходившими
послушание поколениями, и от их заносчивости и самоуверенности, а
после и подобострастия у него сводило зубы. Магам из других стран
путь в Приют был практически закрыт, что поддерживалось
директорами, особенно Ингардом и Робертом, после к ним
присоединился и отец. Келлану происходящее казалось жалким. Так, он
видел, что отец, слабый на фоне других магов, в этом небольшом
Ордене нашел свою нишу и теперь охранял ее ревностно, чтобы никто
не мог его подвинуть. Келлану же происходящего было мало. Подумать
только: ему четыреста восемьдесят семь лет, и вместо того, чтобы
набираться опыта и узнавать новое, путешествуя по всем уголкам
мира, приходится нянчить детей в Ордене, принципы которого ему даже
не близки! О да, он был никудышным наставником: ему было плевать на
послушников.