- Может пришла пора попробовать
по-другому жить, а Рафи?
Честно говоря, сейчас парень уже и не
знал, к кому он по-хорошему обращается: к себе ли прошлому, к
канувшему в Лету настоящему Рафи или к обоим сразу. Они ведь были
чертовски похоже. И тот и другой старались идти до конца. Обоих
помотало так, что не дай Бог никому.
- Успокоиться, в конце концов, зажить
жизнью маленького человечка?
И что смешного в таком желание? Разве
плохо, «не лезть на рожон», не лезть в драку при любой
несправедливости или уметь отступать?
- Забуду о прошлом и начну все
сначала. Завяжу с Витяном и его волынами. Пусть он и дальше в
крестного отца играет, только уже без меня. Заберу взнос из
гимназии и пойду лучше в какое-нибудь училище по проще. С техникой
у меня всегда было на пять с плюсом, а она здесь в особом почете.
Отучусь, открою небольшую мастерскую по ремонтному делу и будут
понемногу прогресс двигать. А все остальное путь лесом идет!
Выдал и даже вроде чуть отпустило. Не
сказать, что проще стало, но чуть понятнее, яснее.
- И Витян, и Камова, и все эта
аристократическая мразь, и Лана… Лана…
Действительно, а что тогда с Ланой? С
этой крохой, что видела в нем единственного родного человека и
ждала от него защиту и помощь? Она ведь сейчас никто для него, или
нет?
На лбу прорезалась глубокая морщина.
Словно живые, заходили желваки на скулах. Вцепившиеся в прутья
кровати пальцы сжались с такой силой, что жалобно заскрипел
металл.
- Вот же я…
Кто она сейчас для него? Ее брата
больше нет, а Рафи теперь это он. Никто, получается? Значит, ее
нужно взять и забыть, как отрезанный ломоть? Зачем ему теперь ее
проблемы? Да, может это и не проблемы, вовсе, а она там, как сыр в
масле катается?
- Сука…
Ругательство прозвучало смачно,
натурально, словно даже не оскорбление, а обычное имя, которым его
при рождении назвали родители. Вот так вот – сука! Вот какова,
получается, его сущность!
- Какая же ты сука, брат…
Внезапно на него накатила злость.
Просто волной захлестнула, погружая в пучину злобы с головой.
Рафи моментом вскочил с кровати и со
всей силы ударил кулаком по стене. Бац! С хрустом проломил дыру в
штукатурке и слое деревянной обрешетки за ней. В воздух поднялась
пыль, под ноги полетели куски камней, дерева.
- Решил дорожкою Иуды пойти…
Молодец…
После удара рука, словно горела
огнем. Вся в крови, болью стреляет. Только лучше все равно не
стало. Не отпустило его. В душе как было дерьмово, так и
осталось.