Придворные же и другие девицы с родителями смотрели и потихоньку
посмеивались. Вот будет теперь, что вспоминать долгими зимними
вечерами!
Августу с Кристинкой выпроводили из дворца и велели покинуть
город, вернуться домой и никому из правящей фамилии до самой смерти
на глаза не показываться. Пришлось им возвращаться в Краков
несолоно хлебавши, а там и расплата к пани Августе подоспела -
забрал её пан Борута в свой замок, полы мраморные мыть. А Кристинку
пан Владислав выдал в итоге замуж - за бедного соседа. Соседу были
сильно нужны деньги, и даже небольшое Кристинкино приданое ему
сгодилось.
Ясь пролежал в Амелькиной избушке почти до самого Рождества. И
всё это время за ним разом с Амелькой ходила и Эльжбета - приносила
пить, меняла пропотевшую рубаху на сухую, держала за руку,
рассказывала вычитанные из книг истории - она хоть по корчмам и не
ходила, но знала-то, оказывается, немало!
Всё это время его навещали и товарищи из братства, и брат Стась
с матушкой, и Гаврон. Последний, правда, как замечала молодёжь,
приходил скорее не к ним, а к Амельке, и не помощи у неё искать, а
ради неё самой. Сидел на лавке, смотрел, как в её руках любая
работа горит, и тоже рассказывал разное - про войну на море и на
суше, про другие страны и разные обычаи.
В тот день, когда Ясь встал на ноги, явился в маленький Амелькин
дом ещё один гость. Прибыл он издалека, и оказался капитаном
императорских войск и братом Эльжбеты. Эльжбета очень обрадовалась,
она бросилась брату на шею, смеялась и плакала, и рассказывала, как
так вышло, что она здесь, и какие хорошие люди её здесь окружают.
Брат Матеуш тоже был очень рад, что сестрица его жива и невредима,
несмотря на все козни их злобной мачехи.
Ясь же очень обрадовался знакомству с Матеушем, собрался с духом
и попросил у него руки Эльжбеты. Обещал, что за годик накопит
денег, купит большой дом в Кракове, и жена его не будет знать ни в
чём никакого ущерба, а уж любить её он будет до самой смерти.
Услышал это Гаврон, которого, как вдруг оказалось, нужно было
звать господин Адам, ибо он был владельцем громкого титула и
приличного состояния, просто до поры до времени скрывался в горах.
И пообещал определить Яся в охрану к одному его важному и богатому
знакомцу, который жил в Кракове, но часто путешествовал по
дипломатическим делам. И такой ловкий парень, как Ясь, должен был
ему непременно пригодиться.