— Нельзя было раньше этого сказать?
— У меня сложилось ложное впечатление, что ты уже в курсе, —
королева недовольно сжала губы.
Ясно. Лала перекинула меня на родителей, те — на призрака, а
призрак предпочитает язвить, а не пользу приносить. Или же
принцесса заверила королевскую чету, что инструктаж провела, но он
оказался недостаточным. И как они с таким подходом страной-то
управляют, малахольные?
— Кажется, канцлер что-то заподозрил. И почему ему нельзя знать
подробностей?
— Причины есть, но я не буду в них вдаваться, — ласково, но
твёрдо ответила королева.
Нам принесли обед, и мы поели вдвоём. Королева мимоходом
показывала, как пользоваться приборами и какими вилками есть. Вроде
ничего сложного, но чем больше проходило времени, тем сильнее я
тяготилась компанией «матери». Пусть она была вежлива,
доброжелательна и любезна, но лучше бы я ела с пунцовеющей
веснушчатой Кумантой, более искренней и открытой.
— Что может сделать канцлер, если догадается? — тихо спросила я,
когда обед закончился, и горничные унесли посуду.
— Ничего хорошего. Понимаешь, они с Сеолтом давние приятели и
хорошо друг друга понимают, но между ними всегда было очень много
соперничества. Доходило и до драк, особенно когда муж ухаживал за
мной, а Сал прилагал все усилия, чтобы меня отбить. Его не смущало
ни то, что я старше, ни то, что мои родители уже дали согласие на
брак другому. Но Салаир очень умён и незаменим на своём месте. А
идеальных людей не бывает, поэтому с некоторыми его недостатками
король вынужден мириться.
— «Ничего хорошего» — это как? Накричать, настучать вам, сделать
выговор с занесением в записную книжку?
— Заключить под стражу, пытать, убить как вариант, — не стала
миндальничать королева.
— Что?!
— А ты думала, мы тут в куклы играем? Включи голову и подумай,
на что ты согласилась. А ещё хорошенько подумай, что никто не в
курсе, с чьего одобрения ведётся игра.
Я замерла, шокированно уставившись на вайслениру Амаикку Банрий.
Если представить, что кто-то выяснит, что я не Лалисса, и решит,
что я обманываю и короля тоже... Это же измена? И тогда любые пытки
со стороны канцлера будут вполне оправданы. А я рассказать ничего
не смогу, потому что условия сделки не позволят.
В комнате вдруг стало холодно, а цветные витражи словно
ощетинились мириадами маленьких острых осколков. Показалось, будто
под кожу впились десятки ледяных иголочек.