А Киру мне очень нужно было спасти.
Как и защищать Стеллу. Еще и в дополнении ко всему, если сейчас
пойду лечить Томаша, Аделаида точно может решить, что я отлыниваю
от своего обещания. Потом все это может быть чревато
последствиями.
Однако и Томаша оставлять калекой на
всю жизнь я не хотел. И вообще, как это ни парадоксально, Крайкосы,
в целом, мне были симпатичны, несмотря на всю их напыщенность и
чванливость в них была какая-то патологическая честность и
правильность. Я не хотел им зла.
Хоть и было капец как обидно, что
Стелла так ко мне несправедлива. Но я мальчик не маленький, в
обидки уж точно играть не стану.
Я остро почувствовал, как сплетаются
нити и как сильно зависит судьба каждого из присутствующих от моего
решения. Это была большая ответственность. И она отнюдь не радовала
меня возможностью проявить власть над чьей-то судьбой, эта власть
скорее тяготила.
Нет, я не мог позволить, чтобы по
моей вине Томаш остался калекой, пусть этот дурень и сам был
виноват не меньше моего в том, что с ним случилось. Но все же и моя
доля ответственности здесь есть.
– Господа, Крайкосы, – громко, чтобы
привлечь к себе внимание, произнес я. – Я понимаю вашу скорбь из-за
нанесенного мной увечья Томашу и приношу извинения за причиненную
вам боль!
Желваки на скулах отца Томаша яростно
заходили, кулаки непроизвольно сжались.
– Вы прощены! – все же глухо выдавил
он, покрепче обнимая дочь.
– Томаш был достойным противником… –
продолжал я.
– Эрик, – тихо шепнул рядом со мной
отец, подумав, видимо, что я измываюсь над Крайксами, – заткнись,
ради всех ликов Триликого...
– И я считаю своим долгом, – не
обращая внимания на гнев отца, продолжал я, – вылечить его от
нанесенной мной травмы!
По залу прокатился ропот.
– Что ты несешь, мальчишка?! –
взорвался Крайкос. – Его не смогло исцелить даже зелье сэра
Артура!
– Я даю слово, что исцелю вашего
сына! – повторил я. – Даю слова перед Триликим и всеми этими
людьми. После церемонии, как только вечер будет завершен, я, как
избранник богини жизни Аве, верну здоровье вашему сыну Томашу
Крайкосу. А теперь давайте продолжим церемонию.
Было видно, что Крайкосы не поверили
мне. Не поверили все, кроме Стеллы. Она успокоилась и стояла всю
церемонию тихо-тихо, не поднимая на меня глаз.
Наконец-то, мы обменялись поклонами и
рукопожатиями вперемежку с клятвами и заверениями в вечной дружбе и
мире. И смогли разойтись по разным углам.