– Они под специями – констатировал
очевидный факт я. – Лейла, посиди пока здесь и постарайся не
влипнуть в неприятности.
– Ну, как-нибудь разберусь без
сопливых, – огрызнулась девчонка.
– И вправду, чего я волнуюсь? – процедил я. – Баба с возу,
кобыле легче!
С этими словами я материализовал меч и рванул выплескивать
раздражение, кромсая обдолбаных мротов. Остальные поспешили за
мной.
Расправились мы с этими тупыми мертвяками быстро. Один Фил чего
стоил. Он налегке со своим топориком притюкнул двоих. Мы,
размахались мечами и положили остальных на раз-два-три.
Я вновь обратил внимание, что топорик у Фила любопытный, смутно
мне знакомый. Интересно откуда у простого слуги такой боевой
топорик? Я сразу и спросил его об этом.
– Нашел, – кратко ответил Фил, пожав плечами.
Ответ меня не устроил. Такие топорики на дороге не валяются. Не
простой это был топорик, в нем что-то такое узнавалось... Но сейчас
не время пытать Фила расспросами. Я отложил этот разговор на
потом.
Мы сбросили трупаков в кучу. К сожалению, сжечь их золотым огнем
жизни, чтобы избавить тела от скверны, было невозможно. Эта
территория богине Амадей, а значит, здесь богиня Аве слаба, как
нигде.
Путь в храм был открыт. Однако настораживала легкость, с которой
нам удалось перебить всех охраников. Неспроста это было. Похоже,
что нас заманивали в ловушку. Но времени на раздумья не
оставалось.
Я сделал шаг к воротам. И сзади качнулась тень. У горла я
почувствовал холодное лезвие кинжала. Приехали. Опять я
оплошал.
– Жить надоело, соколенок? – прошипел за спиной женский голос. –
Еще один шаг и ты был бы уже в царстве Амадей.
– Отпусти его! – напряженно потребовал отец у служительницы
смерти.
Я даже сглотнуть боялся, если у моего горла тот самый кинжал, то
даже легкая царапина означала мою верную смерть.
– В коридор смерти? – спокойно поинтересовалась женщина и убрала
кинжал от моего горла. – Может, ты, Геб, пойдешь первым?
Отец какое-то время пристально разглядывал женщину. Лицо его
вытягивалось все сильнее.
– Белла?! – ошарашено спросил он.
Я быстро отошел к своим, и тоже поглядел на женщину. Несмотря на
то, что отпустив меня, она лишилась способа манипуляции, и
численный перевес был на нашей стороне, она не выказывала страха,
держалась спокойно и уверено.
Черный балахон служительницы смерти не скрывал её красоты. По
плечам мягкими волнами струились каштановые волосы, карие глаза
глядели насмешливо, вздернутый нос выдавал характер. Только
заметный толстый шрам вокруг шеи немного портил впечатление.