Я осторожно опустил Лейлу. Она, как
неваляшка, пошатнулась, но все же сохранила себя в вертикальном
положении.
– Хам и грубиян, – прошипела Лейла
вместо благодарности.
Я с улыбочкой поклонился.
– Всегда к вашим услугам, – нагло при
этом заявил я.
Лейла хмыкнула и, скрестив руки на
груди, отвернулась.
Харви с отцом достали по подзорной
трубе и деловито всмотрелись в храм. Я позавидовал, что у меня
такой штуки нет. Эх, как только всех спасу, надо поправить свое
финансовое положение и приобрести элементарные вещи.
– Что у мальчика нет игрушки? –
перехватив мой завистливый взгляд, съязвила Лейла.
– Я тебе потом покажу свою игрушку и
даже разрешу поиграть, – нагло усмехнулся я.
Лейла вспыхнула и прикусила язык.
Отец протянул мне свою подзорную трубу.
– Вход сторожит шестерка – мротское
отрепье, кажется наемники, – прокомментировал Харви. – Больше
никого кроме лошадей у храма не вижу.
Я заглянул в трубу. Харви оказался
прав – шесть мротов сторожили вход. Других людей у храма видно не
было, но у привязи топтался целый табун лошадей. Поэтому
сомневаться, что в храме нас ждут, не приходилось. Кроме того,
нельзя было забывать про служительниц смерти, которые вскоре тоже
подоспеют на подмогу к Роджеру. А время поджимало.
– Надо идти, – решил я. – Лейла…
Я глянул на девушку, оценивая её
состояние.
– Я пойду с вами! Вы от меня не
отделаетесь! – сердито прошипела она, чего я и добивался.
– Хорошо, – согласился я, радуясь,
что она может и злиться и идти сама.
Естественно, здесь я её не бросил бы.
Мы все вместе или выберемся, или умрем в этом храме. Там я хотя бы
смогу её защитить при случае. Ох, слишком многих мне приходится
спасать, кто б меня спас.
Мы шли к храму, с каждым шагом на
душе становилось все тревожней, это место само по себе поглощало
все хорошие эмоции и, как говорится, чем ближе в лес, тем больше
было дров.
На меня накатывали приступы слабости. И крыльев сокола я в себя
больше не чувствовал. Я уже так привык рассчитывать на свои
сверхспособности. А без них было ощутимо тяжелее, и такая пустота
внутри звенела, что хоть вой. И чме дальше, тем хуже – усталость и
слабость накатывали с удвоенной силой.
Мы осторожно добрались до валунов у
входа и, спрятавшись, стали наблюдать за мротами. Они стояли у
входа замершими статуями и вообще не шевелились. Двух из них я
узнал, те самые, которые договаривались со Стефом о ящиках со
специями, а потом кинули его, когда стало жарко. Вот и настигла их
расплата.