— Три! Четыре… — указав мне встать в
нейтральный угол, начал свой отсчёт судья, а я, наконец-то, смог
нормально осмотреться по сторонам и сразу разглядел транспарант, на
котором огромными буквами было выведено: «Приветствуем участников
57-го Чемпионата СССР по боксу! 23 января — 3 февраля 1991, г.
Казань».
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
— Давай, Дима! Вся Пенза гордится
тобой! — завизжал в этот момент кто-то из болельщиков, и мне едва
не стало дурно. Попал, б..ха-муха!
Впрочем, тут пришел в себя «сам
Илюхин» и поднялся с канваса, уставившись на меня уже с откровенной
ненавистью. Да ты, никак, дурачок, молодым помереть собрался?!
Навидался я в своей прежней молодости таких взглядов, когда по
профессионалам выступать начинал, но примерно после
седьмого-восьмого нокаута «грозных» оппонентов, пошли уже
нормальные соперники, глядевшие на меня поначалу с уважением, а
затем и с опаской.
Так что попал сегодня не только я, но
и ты, «сам Илюхин»!
— Бокс! — снова скомандовал судья, и
это чудо в красной майке опять кинулось на меня с левым джебом
наперевес. Правша, стало быть. Вновь молниеносно сместившись с
траектории движения противника, я на этот раз ударил сбоку правым
прямым, угодив в самое слабое место на лице человека — подбородок.
Илюхин снова сел на канвас под оглушительный рёв зрителей.
— Вот так четвертьфинал! Ты глянь,
что молодой творит, а?! — шумели болельщики.
В этот момент раздался звук гонга, и
кое-как поднявшийся Илюхин поплёлся в свой угол. Я же направился к
усатому дядьке, который смотрел на меня круглыми от удивления
глазами.
— Садись, садись, Дима! — тут же
заквохтал он. — Вот ты молодец! 2-2 по нокдаунам!
«Чего?! — поразился я. — Соперник
меня, оказывается, уже тоже дважды на задницу усадил. Хорошие
дела!».
— Проигрываем пока, Дима. Соберись!
Последний раунд впереди, надо отыгрывать! — суетился усач,
обмахивая меня полотенцем. — Весь посёлок за тебя! Да что там
посёлок, вся Пензенская область! — «подбодрил» меня тренер, от чего
я нервно хохотнул.
Бой меня, как раз, не беспокоил. Меня
больше волновал тот факт, что я умер и, судя по всему, попал
прямиком в ад. Хотя, в качестве компенсации, я был молод и здоров,
и это обстоятельство, безусловно, радовало.
Тут судья пригласил нас с красной
майкой в центр ринга, зазвенел гонг, и начался последний, третий
раунд. Я сразу же привычно занял середину площадки, легко столкнув
Илюхина в сторону, и принялся бомбардировать его правым джебом.