После короткого момента затишья, я, собрав все свои силы, резко
атаковал его, пытаясь удивить своим внезапным рывком. Его глаза,
холодные и рассчитывающие, мгновенно анализировали каждое мое
движение. Конечно, он был шиноби - каждый его жест, каждый шаг
выдавали в нем профессионала. Его стойка, уверенная и
непроницаемая, говорила о том, что он мог бы одолеть меня в
мгновение ока. Но так как это был урок, он дал мне возможность
показать свои навыки, дать понять, где я силен и где мои слабости.
Его скорость была примерно на моем уровне, и он не использовал
ничего из своего арсенала, что могло бы отправить меня на тот
свет.
Когда он понял, что я показал всё, что умею, он начал атаковать
в ответ. Его движения были резкими и точными, каждый удар направлен
на проверку моей защиты и ловкости. И, несмотря на все мои попытки
уклониться или парировать, через несколько десятков секунд я
оказался лицом в холоднющем щеки снегу.
— Как снег на вкус? — с легкой насмешкой поинтересовался
Зараки.
— Не очень, — ответил я, откашливаясь.
— Ты ещё много раз его попробуешь, — ответил он. — Что я могу
сказать... Работать есть над чем. Над многим, но нет ничего, с чем
нельзя было бы справиться. Давай ещё раз.
Второй раз я атаковал его, но при этом немного изменил
стратегию. Удары стали более резкими и быстрыми. На шиноби это не
произвело особого впечатления, потому что я вновь оказался лицом в
снегу. Победить его мне пока не удастся. Мне остаётся только
учиться и развиваться, и, возможно, когда-нибудь я заставлю Зараки
валяться в снегу. Но это в будущем.
— Будем работать по быстрому методу развития, — сказал он. —
Побольше практики и поменьше разговоров. Их у тебя и так достаточно
в Академии.
Я пока не особенно понимал, что он хочет сказать. Но думаю, что
могу догадаться…
Мои догадки оказались правильными. Зараки Соске две недели
каждый день с утра до вечера "издевался" надо мной. Целыми днями у
нас были спарринги с несколькими часами для отработки какого-то
нового приема. После этого снова спарринги, где я пытался применить
этот прием. Конечно, побед у меня никаких не было. Были только
поражения. Они разделились на два типа: болезненные и не очень.
Болезненные приходили тогда, когда я допускал грубую ошибку во
время спарринга. Если моя ошибка могла стоить мне жизни, то меня
ожидала боль, которая скручивала все сознание и тело в трубочку.
Мне ничего больше не хотелось, кроме как того, чтобы эта боль
прекратилась. Второй день тренировок только и состоял из этой боли.
Я вернулся домой, полностью грязный из-за валяния в земле.