Потом я вспомнила, что Керстен больше
не притрагивался ко мне с той самой ночи после свадебного обряда.
Его короткие встречи и такие же мимолетные возвращения в столицу не
подразумевали наличия между нами чего-то личного. Или я оказалась
такой наивной дурочкой? Он же взрослый мужчина со своими желаниями
и потребностями, только раньше я не хотела об этом думать. И вот
что вышло теперь — Керстен не мог стать моим, потому что он, скорее
всего, уже был занят кем-то.
Толкнув тяжелые резные двери, я вышла
в коридор. Стражник, который стоял за дверями, при виде меня
скривил губы. Даже ему было противно смотреть на изменщицу и
предательницу, преданную публичному суду. А вообще когда-нибудь
разве так делали? Что-то не припомню ни одного такого же судебного
процесса. Или только мне оказали подобную честь?
Внезапно в мою грудь ударили, и я
попятилась назад, со страхом смотря в темные глаза мужчины.
— Забирай и проваливай! Это все, на
что ты можешь рассчитывать!
Пустым взглядом я посмотрела на пол —
там валялся мешочек с монетами. Присев, я его подобрала. Сейчас мне
следует засунуть свою гордость куда подальше. И так ясно, как божий
день, что мне не стоит возвращаться в поместье моего супруга. Еще
одного позора я просто не вынесу. Раз это все, на что я могу
рассчитывать спустя два года брака, безответной любви и ежедневного
угождения его семье, что делали мою жизнь невыносимой, то так тому
и быть.
Весьма невесомый мешочек с легкостью
поместился в моей ладони. Похоже, меня оценили не на крупную сумму,
выбросили, как тряпку, растоптали и растерли, как дорожную грязь.
Что ж, даже содержания я недостойна. Хотя я уверена, будь на моем
месте какая-нибудь знатная дама, то несмотря на измену, ей все
равно причиталось бы гораздо больше, и уж точно не мешочек с
нескольким десятками золотых.
Наконец-то я вышла из здания суда и
впервые в жизни почувствовала одиночество. Теперь я одна во всем
мире, как была сиротой и ею же осталась. На улице уже сгущались
сумерки, и прохожих было не так много. Видимо, я слишком долго
сидела в зале суда, раз зевакам надоело меня ждать. Пребывая в
ступоре, я шла по мощеным улицам и понимала, что этот город меня
душит. Мне не хватает свежего воздуха. Словно сомнамбула, я
пересекла центр и добралась до окраины. Охрана, стоявшая возле
главных ворот, проводила меня странными взглядами. Кажется,
стражники окрикнули меня. Но что взять с блаженной, как я? Да и
какую опасность я могу представлять в сером балахоне, без поклажи,
с одним лишь бархатным мешочком? Тем более я покидала этот
неприветливый и удушливый каменный город. Поэтому стражники и
махнули на меня рукой.