Сергей тоже не поверил в Семена.
- С такими именами только под гармошку частушки петь, а тут
все-таки серьезная музыка. Скорее всего, Сергей.
- Да уж не Самуил…
- А почему не Самуил?
- Да что мы гадаем? – остановил наш спор Никита. – Включаем
мозги. Такой поэт как Рождественский абы с кем сотрудничать не
будет. Наверняка этот самый Ротару уже сейчас как-нибудь себя
проявил, а к 1978 году станет настолько высоко летать, что ему
такую песню доверят сочинить.
- Такую?
- Конечно такую. Деды плохого не посоветуют!
- Деды, оно, конечно деды,- с сомнением протянул Сергей.- Но
марш?
- А хотя бы и марш! Повторюсь. Они нам плохого не посоветуют и
плохому не научат.
Он решительно поднялся.
- Пошли в «Культтовары». Посмотрим, нет там его пластинок.
- Не сразу,- остановил я порыв.- Давайте через библиотеку. Тем
более тут все рядом.
Библиотека действительно находилась в соседском дворе.
- Всяко-разно сборник такого поэта как Рождественский там
наверняка есть. Сова узнаем, а уж потом в магазин.
Так оно и оказалось. Пролистав поэтический сборник, мы наши и
стихотворение. Даже по внешнему виду стало ясно, что это не вальс…
Мы смотрели, и строчки выглядели как ступени, по которым должен был
скакать читатель, а в нашей ситуации и слушатель.
- Я,
- Ты,
- Он,
- Она.
- Вместе.
- Целая страна…
Стихи были с социальным, а может быть и политическим подтекстом.
Прочитав стихотворение до самого конца, Никита озабоченно
сказал:
- Тут явный Кобзон просвечивается. Прямо–таки во все щели лезет.
Или хор Александрова.
Я тоже читал, но у меня военные хор как-то к тексту не
привязывался. Мирные слова были. Я с Никитой не согласился.
- Наверное, все-таки Кобзон. Это хоть и марш, но какой-то
миролюбивый. Или...
Я задумался.
- Или детский хор. Вон слова-то какие: про радугу, про тропинку
в тайге...
Спорить он не стал, а выразительно вздохнув, он достал
заготовленный блокнот и начал переписывать слова.
- Значит, придется беспокоить Иосифа Давидовича.
Я остановил полет фантазии.
- Погоди еще. Текст есть, а музыки-то нет. Так что сидим на попе
ровно.
Сергей, заглядывавший через Никитино плечо, беззвучно шевелил
губами, читая печатные строки.
- Это, скорее всего не марш, а какая-то революционная речёвка.
Ну как у Маяковского… Неужели не чувствуете?
- Неужто рэп? – удивился Никита.
-Типа того…