Пространство между ними заполнила отчуждающая, пропитанная взаимной настороженностью по отношению друг к другу тишина.
— В общем, — заговорил Артем первым спустя долгие десятки секунд. — Располагайся. Сейчас поищу для тебя постельное и принесу.
Даша благодарно кивнула.
— Спасибо большое, — сказала она искренне и поспешила заверить: — Я завтра что-нибудь придумаю. Дозвонюсь до Славы и...
— Спокойно, — он не дал ей закончить. — Я пока тебя никуда не выгоняю, не трясись.
— Я и не трясусь. — Против воли Даши едва ли не оскорбленно насупилась. — Просто вы... то есть ты ничем мне не обязан, я это понимаю и не хочу причинять лишних неудобств.
— Не переживай, — заверил он с самым равнодушным выражением на лице, отчего она и правда почувствовала, насколько для него незначительно ее присутствие здесь. Насколько она незначительна. — Не причиняешь. Есть в чем спать?
После внезапной смены темы разговора суть вопроса доходила до Дашиного сознания чуть дольше обычного.
— Не знаю, — произнесла она медленно и без уверенности в голосе. — Не могу вспомнить, что положила в сумку из вещей.
— Понял. Сейчас принесу постельное и сумку, посмотришь, чего не хватает.
— Хорошо, спасибо.
Вскоре оставшись одна, Даша еще раз обвела взглядом отведенную ей для сна комнату и осторожно, едва ли не опасливо приблизилась к слегка потертому дивану, расположенному у противоположной стены. Усевшись на самый краешек, лишь на секунду она позволила себе погрузиться лицом в ладони, закрывшись от внешнего мира и бороздящих его просторы угроз, и шумно, с оттяжкой выдохнуть.
Затаившийся было в присутствии Артема страх, еще ранее пробравшийся во все уголки ее существа, теперь вибрировал внутри, стремился вырваться наружу и заполнить собой все вокруг. Легкие как будто сжало раскаленным металлическим кольцом, в голове грохотала волнами налетающая на мысленный рой кровь, воспаленные глаза жгло.
Всхлипнув и тут же испуганно прижав к губам ладонь, Даша мигом выпрямилась и попыталась дышать равнее. Никаких больше слез, думала она раздраженно, вспоминая, как на протяжении последних месяцев изо дня в день наблюдала в родном доме бестолковые рыдания матери.
Совершенно уверенно Даша могла сказать одно: быть такой же слабовольной и ни на что неспособной она не собиралась.