Хорошо хоть мою прическу Люция особо трогать не стала, лишь шпилькой вытянула из косы несколько прядей, закрутившихся у лица в полупрозрачные локоны. Выглядело, конечно, нежно и романтично, особенно на нынешней моей юной мордашке, но мне то и дело хотелось убрать эти пряди за ухо или сдуть со лба.
Как бы то ни было, на комплимент следовало ответить.
— Вы прекрасно играете, — сказала я, совершенно не кривя душой. — И мелодия чудесная.
Надеюсь, уметь музицировать не требуется от всех подряд? Предел моих возможностей — «собачий вальс», едва ли этот шедевр оценят в местном обществе.
— Она о любви. Неразделенной любви. — Айгор улыбнулся уголком губ.
— Об увлечении, хотите вы сказать. Мимолетной фантазии.
— Что вы можете в этом понимать, никогда не любив?
Спорить я не стала. Какой смысл доказывать, что настоящая любовь всегда взаимна, потому что она невозможна без отношений и обоюдных обязательств? Еще и решит, что я с ним кокетничаю. Люция уже наверняка так и решила, судя по взгляду и поджатым губам.
— Любовь — прекрасное чувство, но оставим ее поэтам. — сказала она. — Алисия, берите корзину и пойдемте, мы и без того потеряли много времени.
Все вокруг очень походило на улицы наших городов — там, где сохранилась дореволюционная застройка. Двух-, максимум — трехэтажные дома, лепнина на фасадах и вокруг окон, узкие улицы, по которым спешат люди. Вот разве что одеты не по-нашенски, да вместо машин — экипажи, бесцеремонно игнорирующие пешеходов. А так — те же сосредоточенные лица, обращенные к собственным заботам. То ли час праздных прогулок еще не наступил, то ли те, у кого было время на них, передвигались не пешком.
Но каким бы привычным ни выглядел город, я бы нипочем не догадалась, что лавка с большими окнами, занавешенными кисеей — ломбард. Впрочем, я, наверное, не догадалась бы и что это — лавка, разве что по окнам-витринам, ведь вывески на ней не было. Да и сам ростовщик на ростовщика не походил — впрочем, откуда бы мне знать, как он должен выглядеть? Фантазия рисовала мне кого-то вроде Скупого рыцаря, седого и сгорбленного, но меня встретил приятный мужчина средних лет.
— Пройдемте в комнату для посетителей, милая барышня, — предложил он узнав, зачем мы пришли. — Денежные дела не терпят свидетелей. Вашим спутникам сейчас принесут чая и сласти, чтобы скрасить ожидание.