– Ну, такого я еще не видел, – сказал сержант, обернувшись ко мне, – ох и дела…
А колонна все шла и шла, и каждая машина сначала брызгала нам в лицо ослепительным пучком света, а потом ударяла в уши мгновенно-коротким «ш-ш-ш-у-х».
В три или в половине четвертого ночи (или утра) мы приехали. Ночью я не особенно разобрался, но, наверное, это была часть Борис-польского аэродрома, где базировались военные самолеты. Там нас ждал самолет генерала Иванова. Вместе с нами на взлетное поле въехал замполит местного РОВД.
На мгновение заслонив свет в проеме открытого люка, по трапу сбежал летчик.
– Вы из Припяти? Долгонько мы вас ждем.
Подошел врач:
– Ну что, Александр Юрьевич, будем начинать посадку? Тогда сперва ходячих.
Длинной молчаливой вереницей поднимались они по трапу. Где-то я читал: «смерть коснулась чела своим крылом». Этих парней она не коснулась, она обожгла странным невидимым огнем, и чем дальше, тем больше проявлялась на их лицах, в походке, движениях, молчании эта страшная печать. Отпечатки зубов на языке… Лучевые ожоги конечностей… Состояние эйфории… Страшный звук «ы-е-е-х»… Они шли по трапу, вроде нормальные живые люди, шли сами, без посторонней помощи, но что-то тревожное и жуткое в своей неумолимости так явственно исходило от них, что летчик, стоящий рядом со мной, вдруг спросил:
– Сколько они получили?
– Чего? – не понял я сразу.
– Рентген, – уточнил тот.
– А в чем, собственно говоря, дело?
Летчик на мгновение запнулся и потом, не глядя на меня, вдруг зло ответил:
– У меня тоже жена есть, дети, и мне лишнее ни к чему.
Огни самолета растаяли во мгле апрельской ночи. Надо возвращаться. Неужели город все-таки эвакуировали?
– Александр Юрьевич, надо автобусы помыть, парней по дороге вон как выворачивало.
– Да-да, конечно. Эй, служивый, – окликнул я уходящего со взлетного поля солдата, – где у вас тут можно автобус помыть?
– Не, нигде не помоете, у нас воду на ночь отключают, воды в городе не хватает.
– Как это… А если пожар?
– Пожар? Ночью? Без приказа? Шутите! – рассмеялся тот и растворился в темноте.
– Поедем ко мне, я с пожарными договорюсь, – предложил замполит РОВД, до этого стоявший в стороне.
Пока автобусы мылись, майор предложил мне кофе, и я не отказался.
«А что если мне в Винницу позвонить? – подумал я, – черт его знает, когда я смогу своим дать знать о себе. Из Припяти не позвонишь, вернее, по-звонить-то можно, но… А если завтра объявят об аварии, то и жена, и родители с ума сойдут от беспокойства». И я попросил майора заказать Винницу.